– Ты сможешь выдержать это, – прошептал он мне в губы.

– Это? – фыркнула я.

– Нас. У меня стеклянная душа, детка. Красивая на вид, но легко разбивается, может ранить до крови, и никто к ней не привязывается.

Я открыла рот, собираясь сказать ему, что он ошибался, но его губы накрыли мои в поцелуе, который проник в меня подобно дурманящему зелью – медленно, эротично и дразняще. Он был совсем не похож на наш первый поцелуй, но почему-то ощущался вдвое волшебнее. Я почувствовала, как его рука скользнула к передней части моего тела, обводя контуры груди и двигаясь вниз, пока не достигла паха. Он сжал его и заставил меня подняться, держа рукой между ног и не переставая целовать, пока его пальцы грубо впивались в мои лосины. Хантер прижал меня животом к стене ванной, скользя возбужденным членом между ягодиц через одежду. У меня вырвался отчаянный стон. Он поглотил его еще одним грязным поцелуем. Его поцелуи избавляли от всего.

Но его не будет рядом, чтобы утешить тебя поцелуями, когда он бросит тебя, едва сделке конец.

Он сунул свою большую ладонь мне в штаны, и я застонала, оторвавшись от его губ и прижавшись лбом к холодной плитке, когда во мне вспыхнул жар.

– Я не девственница, – сказала я.

Сама не знаю зачем. Возможно, потому, что хотела убедиться, что он не станет со мной нежничать. Я хотела познать Хантера в полной мере, даже если пожалею об этом, как только мы выйдем из этой ванной.

Его член дернулся между моих ягодиц, тело прижалось к моему.

– Да ну? – В его голосе не слышалось ни капли ревности, одно только любопытство и веселье.

Я кивнула, коснувшись лбом стены.

– И сколько их было? – спросил он.

Я задумалась о формальной стороне вопроса. Мы нарушим правило насчет воздержания, если будем просто тереться друг о друга через одежду? Нет. Не совсем. То есть да, это неправильно, но приемлемо. К тому же Джеральду больше всего не нравилось, что о похождениях Хантера писали во всех СМИ. Это будет нашим секретом. Ни он, ни я не хотим, чтобы что-то просочилось за эти стены. У Хантера было поставлено на карту его королевство, у меня – карьера и репутация.

– Один. – У меня перехватило дыхание, когда он нащупал указательным пальцем мой клитор и сжал его. Остальные его пальцы скользнули к моему мокрому входу, собирая влагу и растирая ее по клитору. Подушечки его пальцев были теплыми, а каждое движение неторопливым и умелым.

Я чувствовала, будто мои внутренности тают, орган за органом. Никаких бабочек. Нет. Скорее мотыльки, которые пожирали меня, поглощали полностью.

Хантер прошелся поцелуями от моего уха к шее, а затем и к плечу.

– Имя.

– Бо.

– Бывший парень?

– Вроде того.

– Ты любила его?

Его пальцы творили внутри меня нечто необъяснимое. Я лишь знала, что еще никто так ко мне не прикасался. Все мое тело содрогалось до самой души.

– Н-нет. – Я не могла лгать.

– Тебе понравилось?

Вопрос меня удивил. Сдается мне, даже сам Бо никогда меня об этом не спрашивал. Я уперлась ладонями в плитку, когда Хантер одним рывком сорвал с меня штаны.

– Мы не можем заниматься сексом. Не можем нарушать правила, – наконец сумела произнести я.

Он разразился дьявольским смехом, схватил меня за ягодицу и крепко ее сжал. Хантер ускорил темп, быстрее потирая мой клитор и двигая членом между моих ягодиц. Я знала, что он наблюдал за происходящим, за тем, как терся о мою голую бледную задницу.

Ноги начали дрожать. Я запрокинула голову, радуясь, что скоро все закончится. Оргазм начал зарождаться покалыванием в пальцах ног, распространявшимся по всему телу.

Наконец-то, наконец-то, наконец-то.

– О, Хантер. – Мне претило, как приятно было произносить его имя. Как хотелось его простонать.

Он перестал ласкать меня рукой и сделал шаг назад. Мне потребовалось десять секунд, чтобы понять, что оргазм так и не наступит. Я обернулась и устремила на него обвиняющий взгляд, широко раскрыв глаза.

– Что ты делаешь? – воскликнула я, чувствуя, как лицо обдает жаром от смятения и желания. Такого со мной точно еще никогда не случалось.

Хантер с улыбкой прислонился к столешнице и, сунув руку в штаны, стал поигрывать со своим очень сильно впечатляюще возбужденным членом.

– Я хочу довести тебя до оргазма, – он произнес эти слова так беззаботно, так спокойно, будто мы говорили о погоде.

– Так сделай это! – Я нахмурилась так сильно, что стало больно бровям.

Он разразился искренним, радостным смехом, который разнесся по всему помещению, будто песня.

– Да, но я тоже хочу кончить. В то же время я уважаю твое стремление не подрывать правило с воздержанием. Как насчет компромисса?

Я ничего не сказала. Знала, что нечестно ожидать, будто он даст мне кончить, если я не собираюсь отвечать взаимностью. Но почему-то мне казалось ужасно неправильным встать перед Хантером на колени. Возможно, он был посмешищем в собственной семье, но для всех остальных он был божеством, и я не хотела присоединяться к его культу. Я не хотела поклоняться ему.