В этот момент меня осенила гениальная по своей простоте мысль. Я подбросил свой меч и как копье метнул его в стоявшего ко мне спиной минотавра. Меч, пробив доспехи, вонзился ему под лопатку. От рева минотавра затряслись стены, он повернулся ко мне, и я увидел подернутые пеленой бешеной ярости глаза. Минотавр метнулся ко мне.

Но его огромные размеры спасли мне жизнь. Я кувыркнулся между его ног, чудом умудрился схватиться за рукоять меча и выдернуть его из тела врага. Топор минотавра ударил в стену. Из стены вывалился огромный кусок камня и рухнул вниз, увлекая за собой так и не выпустившего застрявший топор минотавра.

Его пронзительный рев вскоре затих. Я осторожно подобрался к пролому в стене и выглянул. Земля внизу была затянута облаками. Падение с такой высоты не оставляло шансов никому, не умевшему летать.

Испуганные крики вернули меня к действительности. Я обернулся и увидел поднявшегося Маурона Вид у него был помятый, но особых повреждений я не заметил.

– Вы, презренные черви' – проревел он и взмахнул рукой. Я почувствовал, как меня поднимает вверх. Вскоре мы все болтались под самым потолком зала.

– Повисите там! – заявил бог. – А я пока займусь клятвой! Кстати, один из вас умрет, независимо от того примет он ее или нет! Это за гибель моего минотавра.

– Подожди, братец! – раздался голос, и в зал вошел Менах. Все взгляды устремились к нему.

Краан раскрыл от изумления рот. Я тоже был поражен. Неужели профессор считает, что может справиться с богом?! Но Менах преподнес всем сюрприз.

Профессор вдруг начал произносить слова, точно такие же, как до этого Иван. Он начал изменяться, и вскоре перед нами стоял близнец Маурона.

Сам Маурон с нескрываемой ненавистью смотрел на внезапно появившегося брата.

– Таурон! – прошептал догадавшийся Солавар и растерянно переглянулся с висевшими под потолком союзниками и врагами.

Видно было, что мои собратья по несчастью не верят своим глазам. Я и сам не хотел бы верить. Но это происходило на самом деле. Внизу в семи метрах от меня стояли два бога Шандала. Два брата. Два непримиримых врага.

– Ты здесь? – проревел Маурон.

– А чему ты удивляешься? Я не могу позволить тебе захватить этот мир.

– Почему? Ты, как всегда, дрожишь за этих червяков, населяющих его, которым ты дал жизнь? Им плевать на тебя! Ради них ты убил своего брата. Хочешь еще раз попытаться? Только теперь я гораздо сильней!

– Мы это проверим! – На лице Таурона мелькнула улыбка, и он поднял глаза к потолку. Я почувствовал на себе его взгляд, и тут бог подмигнул мне.

– Кстати, где твой минотавр? – поинтересовался он у брата. – Что-то я его не вижу. Зови его, я тогда тоже кое-кого вызову!

– Нет его! – прорычал Маурон. – Из-за этих букашек, – он махнул рукой в направлении потолка, – я потерял его.

– Неужели? – В голосе Таурона слышалось веселье. – Букашки убили твоего любимого минотавра? Какие, однако, проворные букашки!

– Хватит трепаться! – В одной руке Маурона появился огромный топор, с лезвия которого стекало черное пламя, в другой руке – круглый щит с непонятными письменами по краям.

– Как хочешь, – ответил Таурон, и в его руках появился двуручный меч, сверкнувший ослепительной вспышкой света, – только подожди минутку. Нам не нужны свидетели, так?

– Мне все равно!

– Что ж, тогда… – Бог щелкнул пальцами, и висевшие под потолком люди вместе с вашим покорным слугой опустились на пол.

– Вызывайте свои порталы, – произнес он, – занимайтесь своими мелкими войнами. Нам надо разобраться здесь!

– Давно я ждал этого! – проревел Маурон и, взмахнув топором, прыгнул на брата. Тот отбил удар, и от грохота сталкивающегося оружия я чуть не оглох.

В зале вспыхнули окна порталов, и я поспешил за своими союзниками, таща на себе совсем потерявшегося от страха Гниммера. Последнее, что я слышал, это был громоподобный смех сражавшихся богов.

Из одного зала портал перенес нас в другой. Он был немного меньше, но уютней. На полу лежали пушистые ковры, на которых были раскиданы подушки. Среди них стояли два низеньких столика, заставленные всевозможной снедью.

На стенах горело множество факелов, но, судя по тому, что от них не было никакого запаха, огонь был магическим. Зал хорошо освещался, и наше появление сразу привлекло внимание.

Человек в центре зала, что-то говоривший стоявшим перед ним десяти закутанным в плащи фигурам, повернулся. Увидев нас, он не смог сдержать радости и облегчения. Правда, когда он пригляделся, в каком состоянии мы к нему прибыли, радость его немного померкла