Выпив таблетки, я забылась беспокойным сном.

Впервые за 6 лет, мне снился маленький мальчик. Наш с Сашей малыш. Он тянул ко мне ручки, а я пыталась схватить его. Он то приближался, то отдалялся и весело хохотал.

В конце концов, малыш сам прибежал ко мне в объятия. Я обняла его и проснулась.

Резко села на кровати, расстерянно моргая. Потом поняла, что это был сон и заплакала.

Встреча с Сашей, разбередила старые раны.

Моё несостоявшееся материнство, моя самая большая боль, которая будет со мной всегда, как и вина за произошедшее.

Услышав звонок в дверь, я испытываю дежавю.

Ночью было также. Я никого не ждала, а пришёл бывший муж.

Плетусь к двери и предусмотрительно смотрю в глазок.

Порошин.

Только его мне не хватало.

Я не го тва посмотреть ему в глаза. Не хочу увидеть в них разочарование.

"Ну, же уходи"

Но, Артём не уходит.

Вздохнув, я открываю дверь.

— Привет, болеющим. — Порошин протискивается в квартиру.

Ставит пакет с логотипом аптеки на обувницу и обнимает меня

— Ты почему мне не позвонила, Мариш? Почему я узнаю, что ты заболела от посторонних людей?

"Потому что я дрянь"

Чувство вины заполняет нутро.

Я освобождаюсь от крепких объятий и боюсь посмотреть Артёму в глаза. Я же врать не умею. Он сразу всё поймёт.

— Что случилось, Малыш?

Артём обхватывает мой подбородок двумя пальцами и приподнимает голову, с тревогой заглядывая в глаза.

Он такой хороший. Всегда был со мной честен. Не то, что Саша.

— Я болею. Тебе лучше уйти, Артём. Не хочу, чтобы ты заболел.

— У меня имунитет, — усмехается мужчина, делая шаг ко мне.

Снова, обнимает за талию. Его лицо стремительно приближается. Руки скользят по пояснице, ниже к бёдрам..

— Не прогоняй меня, малыш. Я так долго этого ждали, — горячий шёпот обжигает губы.

Я задыхаюсь. В глазах щиплет.

Ещё мгновение и я позорно разрыдаюсь.

Ещё несколько часов назад, меня так же обнимал Саша и я забывала обо всём на свете.

С Артёмом этого нет и не будет.

Сейчас, я это отчётливо понимаю, как и то, что должна обо всём сказать Порошину. Я не имею права его обманывать.

— Артём, — я цепляюсь за его руки, пытаясь сбросить их со своего тела. Отвожу голову назад.

Губы Артёма скользят по касательной по щеке, перемещаются на шею.

— Артём, подожди. Нам надо поговорить.

— Потом, девочка моя. Потом.

Я не узнаю голос Артёма. Он больше похож на шёпот сумасшедшего и он меня пугает.

Я уже вовсю пытаюсь оттолкнуть Порошина, а он, напротив, прижимается всё теснее, скользит ладонями под подол халата, трогая голые ноги.

— Пусти, — толкаю его с силой

— Да пусти же ты.

Я часто дышу, пытаясь успокоиться. Артём отступает и я отскакиваю к стене, тру лоб ладонью и качаю головой.

Абсурд какой-то.

Артём никогда себе такого не позволял.

А, я тоже хороша. Надо было не давать ему надежду, а сразу сказать нет.

— Значит, нет?

Артём сжимает челюсть, засовывает руки в карманы и покачиваясь на пятках смотрит на меня.

Его взгляд меняется буквально за секунду, становясь презрительным.

— Значит, всё таки он? — выплёвывает Порошин.

Обхватываю себя руками за плечи. Меня бьёт озноб, в висках пульсирует тупая боль.

— Ну, и сука же, ты, Марина.

Закрываю глаза, чтобы не видеть неприкрытую ненависть.

— Я за тобой полтора года, как сопливый щенок бегал.

— Артём, пожалуйста, не надо. Не говори то, о чем потом пожалеешь.

— Пожалею? — шипит он.

— Да нет, малыш. Это ты пожалеешь. Сама ко мне на коленях приползешь.

Глава 27

— Александр Сергеевич, добрый день.

Привстав, пожимаю руку детективу.

— Присаживайся, Андрей. Кофе?

— Не откажусь.

Прошу секретаршу принести 2 кофе и смотрю на Андрея.

Сегодня, мы договорились встретится лично, в моём офисе.

Я, честно, с трудом дождался его звонка. Несколько раз порывался поехать к Порошину, но в последний момент останавливал себя.

Сначала, надо всё узнать.

Я вообще сегодняшнюю ночь не спал.

Марина.

Марина.

Марина.

До сих пор ощущаю вкус её кожи на губах.

Как страстно она мне отвечала. Как царапала плечи, как стонала.