В числе первых в начале 1859 г. в Петербурге отрылась женская воскресная школа М. С. Шпилевской, будущей писательницы. В Харькове одной из зачинательниц воскресных школ стала X. Д. Алчевская. Среди учащихся всех воскресных школ женщины составляли 25% 43.

Открытие женских школ было сопряжено с целым рядом сложностей. Так, циркуляром министра народного просвещения оговаривалось, что "учредителями и распорядителями женских воскресных школ не могут быть "молодые люди всякого рода службы и звания", но "всегда лица женского пола". Однако и это препятствие успешно преодолевалось.

В Петербурге молодые энтузиастки группировались вокруг кружка М. В. Трубниковой - П. В. Стасовой. Н. В. Стасова, П. С. Кузнецова (тогда еще невеста Д. В. Стасова), Л. П. Блюммер, Л. К. Павлова (в замужестве - Европеус), мать и дочь Андреевы, О. Н. Попова работали в воскресной школе, разместившейся в помещении инженерной Гальванической солдатской школы. М. В. Трубникова, В. В. Ивашева, М. А. Шакеева-Менжинская и ее сестра обосновались в здании 2-й петербургской мужской гимназии. Основной контингент учащихся-работницы швейных, корсетных и других мастерских, прачечных, магазинов, их возраст - от 12 до 30 лет. Среди них были и работницы мастерских, устроенных "Обществом дешевых квартир".

С первых же шагов работа в воскресных школах встретила большие трудности. Не хватало подготовленных преподавателей, отсутствовали учебники, методическая литература, книги для чтения. Начались многолюдные собрания на квартире Стасовых, где обменивались опытом работы, а также литературой. Вначале встречались в обычные приемные дни Стасовых - по воскресеньям, но вопросов было так много, что работники воскресных школ стали собираться и в будни, по вечерам. Говорили и спорили до вторых петухов, а потом-работали. Н. В. Стасова и П. С. Кузнецова (Стасова) начали переводить с английского небольшие рассказы и читать их ученицам. Кроме того, они подобрали английское учебное пособие, перевели его и подготовили к изданию, приспособив к уровню учащихся воскресных школ. Пособие обсудили вначале на "стасовской группе", затем в Совете уполномоченных воскресных школ, где его приняли к печати. Однако разгром воскресных школ сорвал издание.

Активистки регулярно посещали заседания совета, которые мало давали практических указаний, но, по признанию их участниц, "были важны как единение людей во имя одной общей идеи"44. Обучая народ, что само по себе было прогрессивным явлением, женщины сами проходили большую жизненную школу - школу взаимопомощи, бескорыстия, презрения к материальным выгодам.

Демократическая интеллигенция, взявшая в свои руки воскресные школы, не просто учила неграмотных письму и счету. "Мы смотрим на воскресные школы,- писал "Современник" в 1861 г.,- не только как на средство для распространения в народе грамотности, но и как на первый шаг людей истинно цивилизованных сблизиться с народом"45.

Именно так думали и поступали передовые женщины. В неопубликованных воспоминаниях П. С. Стасовой есть такое признание: "Да, дело было увлекательное, чудесное, не одной грамотой было важно оно, а общением с девочками и девушками-ученицами всевозможных мастерских". О том же писала и М. А. Шакеева-Менжинская: "Приходя постоянно в близкие отношения с нуждающимися классами Петербурга... невольно возникала потребность придти им на помощь"46. Прежде всего, нужно было добиться, чтоб хозяйки отпускали своих работниц в школу - подобные "вольности" далеко не всегда и не всеми поощрялись. А в школе, где обучение велось на новых нравственных принципах гуманизма, товарищества, взаимного уважения, учениц и учительниц связывали теплые, близкие отношения, полные доверия и дружбы. Даже после принудительного закрытия школ, установленные связи не обрывались: долго после этого занятия продолжались на квартире Стасовых47.

Для многих учительниц, вышедших из привилегированных сословий, воскресные школы впервые создали реальную возможность общения, позволили приблизиться к пониманию мира простого человека из народа, о котором до того они знали только из книжек. Кроме того, поскольку деятельность воскресных школ как и любая просветительская работа в условиях само держания, проходила при бдительном надзоре и сопротивлении властей, преподавание в них дало женщинам; хороший политический опыт.

Общественный подъем, на волне которого возможно было возникновение воскресных школ, захватил и некоторые правительственные круги. Следствием итоги явился циркуляр министра внутренних дел С. С. Ланского от 22 марта 1860 г., в котором всем губернаторам указывалось, что "для распространения грамотности и развития нравственности в ремесленном классе признано полезным учредить воскресные школы для ремесленных учеников и рабочих". Однако уже через несколько месяцев, 18 декабря того же года, шеф жандармов В. А. Долгоруков, явно недовольный действиями министра и стоявший по этому вопросу и в разных позициях с ним, представил Александру II записку, в которой предлагал правительству "принять безотложные и деятельные меры, дабы стать во главе сего движения, обратить на пользу бес сознательно с увлечение праздных и бродящих умов; дабы правильным, зрело обдуманным руководством предупредить всякую возможность уклонения к вредным началам, коих присущность очевидна". Царь одобрил записку и дал ей ход, считая "дело это, в особенности при теперешнем брожении умов, весьма важным"48.

Исследователям известно, что очень скоро, а иногда и с момента возникновения, многие из воскресных школ стали центрами революционной пропаганды и оставались ими вплоть до закрытия их правительством в 1862 г. за "вредное направление", распространение я возмутительных идей", "превратных понятий о праве собственности", "безверия"49. В числе пропагандистов, привлекших внимание властей и наказанных, были и женщины: В. Александровская, А. Блюммер, А. Европеус, сестры Надежда и Аполлинария Сусловы, Н. Корсини, В. Глушановская и др. Таким образом, работа в воскресных школах сплотила женщин совместными общественными интересами, дала не только жизненный, но и гражданский опыт, ввела в круг революционно настроенной интеллигенции, а некоторых из них приобщила к непосредственной революционной деятельности. Еще один важный результат "воскресного дела" - появление педагогов новой формации, в числе которых была и X. Д. Алчевская.

ХРИСТИАНА ДАНИЛОВНА АЛЧЕВСКАЯ

(1841-1920 гг.)

9 апреля 1876 г. Ф. М. Достоевский писал X. Д. Алчевской: "...я вывел заключение, что Вы одна из тех, которые имеют дар "одно хорошее видеть"... Кроме того, вижу, что Вы сама - из новых людей (в добром смысле слова) - деятель и хотите действовать" 50. Алчевской в это время исполнилось 35 лет, у нее было четверо детей, собственная чайная торговля, она находилась в расцвете сил, а ее общественная деятельность к тому времени была известна всей просвещенной России. Тем не менее, за пять лет до этого Христина Даниловна с горечью записала в своем дневнике: