Господи, то был чистый кайф – ложиться спать и понимать, что где-то за стенкой есть она – чертова Ярослава Довлатова – и она бесится, что теперь я прочно вошел в ее жизнь. Трепыхалась, конечно, дерзила, даже сбежала самый первый раз у меня из-под носа, чем до ручки вывела меня из себя. А дальше понеслось…

Каждый божий день садясь с ней в машину, я будто бы окунался в реальный мир, наполненный яркими красками и живыми эмоциями. Мне казалось, что я жил и дышал полной грудью только там, в салоне своего авто, пока вез ее до института утром и отвозил обратно днем. Видеть ее, изводить, затевать ссоры, провоцировать – как ежедневный прием витаминов – просто надо и все. Понимаете?

Даже тот факт, что она стойко продолжала называть меня полным именем, не умаляло то чувство прекрасного, когда я выдавал ей очередное вранье и видел перекошенное от ярости личико сводной заразы. Чертов экстаз!

А дальше я бы мог, наверное, существовать так годами. Просто получать дозу ее яда – и день уже прожит не зря, а потом еще раз вкинуться ею для успешного и во всех смыслах приятного вечера. И не было бы проблем. Меня все устраивало в этой схеме на полную катушку. И даже мелькающие перед глазами вереницы доступных пустышек не казались мне обрыдлыми до безобразия. Лишь бы только эта ядовитая гадина, Ярослава Довлатова, завтра снова была бы на расстоянии вытянутой руки.

– Ты куда, Ян? – спросил меня как-то Рома, когда я поспешил уехать домой в самый разгар веселья в клубе, – Заманал сваливать! Че опять не так-то, Аверин? Ты посмотри какие телки подрулили.

– Тебе же больше достанется, – отмахивался я, – только вон ту блонду не бери. Я попробовал. Ну такое, если честно.

– Че там тебе на твоей Рублевке медом намазано? – фырчал недовольно друг.

– Дела с утра важные, – врал я, не моргнув и глазом.

И я снова, и снова уезжал в отцовский дом. К ней? П-ф-ф, ну нет, конечно. Но, на данном этапе, я считал, что поступаю так, потому что хочу, а не потому, что зависим от чего-то. Ну что за бред, вы сами посудите?

Хотя первые тревожные звоночки для меня уже давно прозвенели. А я, дурак, их слушать не желал. Все думал, шутки-прибаутки, натешусь и уйду в закат. Ушел, ага, три раза ага, прямо убежал в припрыжку. Может, если бы не долбанный Кирюша, то все было бы намного проще. Скорее всего, сводная гадина, рано или поздно, но приелась бы мне до тошноты. Своей этой красотой нереальной, своими губами невозможными и грешным запахом, что, казалось бы, мог свернуть мою кровь. Перенасытился бы просто и до свидания.

А так…

Видел этого Евсеева рядом с ней и руки сами сжимались в кулаки. Объяснение было простое – меня бесила доступность моей сводной сестрицы. Только это и больше ничего. Блудливая драная кошка!

Но я только поджимал губы и забивал на все это, пытаясь вытравить из головы ненужные мысли древним как сам мир способом. И знаете, получалось. До поры, до времени. А потом стоп-краны сорвало, прорвало плотину. Да, к черту, называйте как хотите! Но, я не мог допустить ее встреч с утырком, от которого уже была беременна одна девушка. Как же она меня тогда выбесила, мама дорогая!

Но, люди, я вам так скажу – никогда в жизни я не испытывал такой дикий и первобытный кайф, как тогда. Да, замешанный на злости и ненависти, но все же. Я догнал Ауди этого недоноска Кирюши и просто выковырял оттуда сумасшедшую сводную, а потом затолкал в свою тачку с маниакальным желанием крушить всё и вся. А она хохочет! И слова рвутся из меня одним сплошным потоком. Этот скандал – как глоток свежего воздуха. А еще – она наконец-то снова была в моих руках.

Да, я врал ей, говорил сущую дичь, что она для меня пустое место, а сам аж весь разложился на атомы рядом с ней. Вот так меня вштырило, ребята. А дальше случилось то, что запустило обратный отсчет.

Я, она и своеобразный стриптиз в тесноте гардеробной комнаты. Вот, где я по-настоящему занемог, ибо вспомнил как это бывает по-настоящему и со вкусом – вспыхивать, видя раздевающуюся девушку. Я такого не испытывал уже как минимум никогда. Понимаете, о чем я сейчас говорю?

И я вам вот еще что скажу, я тогда сам себя испугался. Как ноги из ее комнаты унес до сих пор ума не приложу, но это было не иначе, как гребаное чудо. И прямиком под ледяной душ, пока бы все эти чертовые картинки из моей головы не выветрились. Но куда там? Стоило мне закрыть глаза – стоит. Вся идеальная, точеная и ладненькая как сон. И сглатывать приходится, а потом рычать с досады. Потому что я, черт ее раздери, не хотел ее хотеть. Ненавидеть – да. Провоцировать – безусловною. Но вот это вот дерьмо мне было не нужно.

Я не был зависим. Ни от кого и никогда. И чертовая сводная никогда исключением не станет. Точка! Я же даже ее на этой почве со своего поводка приспустил, думая, что пусть катится под бок к своему Кирюше, раз ей так в голову втемяшилось. Насрать! Никаких Бали на Новый год рядом с ней. Ничего мне больше от нее не надо! Я даже, грешным делом, где-то там поймал себя на мысли что все, пора завязывать и валить в закат, радуясь своей жизни и свободе.

Не свалил. Но завалился в ее комнату под каким-то надуманным предлогом достать мой номер телефона из бана. Господи, будто бы мне это было действительно важно. П-ф-ф! А вот полежать на ней, окунуться еще раз в ее запах и ядовитую глубину ее глаз – это да, как за здрасьте.