— Ты сдал экзамены за три курса Академии, — констатировал Кристофер.

Сергей только поклонился еще раз. В этом отношении все шло по плану. Диплом и «Молния» слегка провисали, но это было поправимо, высвободится немного времени, затрачиваемого на подготовку к балу. Практически проваленную подготовку, если так подумать. Чтобы идти в зал, общаться и интриговать, следовало владеть обстановкой в Роду и клане, знать о планах Чопперов и строить свои, видеть общую стратегию развития.

Сергей же спихнул все на дядю Альфарда и что он мог сказать другим главам? Постойте, я позвоню дяде и все узнаю? Ладно, Белинда, тут удалось выкрутиться, но в остальном лучше не рисковать.

— Стало быть, справишься с помощью в ритуале «шестидесяти».

Формально, этот ритуал относился к числу «повышенной сакральности» (пять раз по дюжине, шестьдесят как священное число, отражение секунд, минут, часов и в целом времени, и так далее), так что третьекурсник исполнить его вообще никак не смог бы, даже будучи отличником в подготовке. Самостоятельно его сумел провести бы пятикурсник, со специализацией в ритуалистике и жертвенной магии, но в том и заключался подвох, что Кристофер говорил о помощи, второстепенной роли.

При этом не спрашивал, а констатировал, возможно, даже проверял Гарольда.

— Да, Ваше Величество, — вынужденно склонил голову Сергей.

Выбор был небогат. Либо он делает то, что требует император, проходит испытания и сам становится императором, либо отправляется восвояси и воюет с Гамильтоном самостоятельно. Что из этого получится, наглядно демонстрировали прошлые посланцы Матери-Магии.

— Посмотрим, посмотрим, — задумчиво изрек Кристофер. — Идите и веселитесь, дети мои.

Игры, разговоры и интриги отпадали, уединения в альковах тоже, так что оставались только танцы.

— Ты понравился дедушке, — доверительно шепнула Кристина. — И в прошлый раз, и сейчас, уж я то знаю его реакции! Даже лекцию тебе небольшую прочитал.

— То есть он не разозлился на меня? Из-за ректора Гамильтона?

— Если бы дед злился каждый раз, как ему жалуются на Гамильтона, давно уже нажил бы себе язву, — прыснула Кристина.

Они кружились среди других пар и Сергей снова ощущал внимание, попытки подслушать их. Стоило бы поставить легкий щит, но, возможно, стоило вернуться к урокам нахождения на публике. Он провалил их, бросив вечеринки там, в Академии, хотя еще оставалось полгода, чтобы наверстать упущенное.

— Часто жалуются? — поинтересовался Сергей, благо ситуация располагала.

Те, кто жалуется, его естественные союзники против Гамильтона. Завалить толпой слона, оторвать ему хобот, подставить их, возможно, именно этого и не хватало Сергею в его покушениях — пушечного мяса, которого не жалко?

— Постоянно. Но завуалированно, чтобы не злить деда и самого Гамильтона, — Кристина продолжала ухмыляться, словно жалобы доставляли ей радость. — Вроде того, как ты сейчас пытался пожаловаться на него и Эшли.

Плохо дело, понял Сергей. Такие завуалированные жалобы ничего не стоили. Нет, ему требовались те, кто выступал бы прямо против Гамильтона, и Сергей тут же сообразил, что все подобные маги давно уже закончились. Последние, кто рискнул — посланцы Матери — и известно, что с ними стало.

— Ревнуешь? — прошептала Кристина на ухо.

— Нет, что ты, — начал оправдываться Сергей, — просто, как-то…

— Гарольд, твоя наивность при твоей силе так возбуждает, — продолжала шептать ему на ухо Кристина, — что просто сил нет сдерживаться. Но знай, если бы ты выбрал нас обеих, я не стала бы ревновать, так как люблю Эшли и не только, как сестру.

Вот теперь возбудился Сергей, тут же изменив себе одежду, чтобы было не так заметно. Попытавшись отвлечься, он вспомнил, что бросил на произвол судьбы Саманту и Барри, и ему стало стыдно, возбуждение слегка спало. Тоже мне, Глава Рода и глава команды, корил он себя, бросил своих людей, ну кто так поступает?!

— Ты на что-то намекаешь? — прошептал ей в ответ Сергей.

Фигура в танце, когда оба партнера держали головы на плечах друг у друга, способствовала такому интимному шепоту.

— Нет, ты уже сделал выбор и не стоит спорить с судьбой. Я бы подумала, что ты ревнуешь к Гамильтону, но знаю, что жизнь среди простаков привила тебе «правильные ценности».

Кавычки вокруг двух последних слов ощущались прямо физически, равно как и насмешка в них. Вот еще способ, подумал Сергей отстраненно, изобразить влюбленность в Гамильтона и сблизиться с ним, подождать, пока он расслабится и потом убить.

Но Сергей знал, что никогда так не поступит.

— Я просто растерялся немного, — пояснил он. — Ведь это же сам Гамильтон! И руку Эшли предлагал мне твой дедушка, так что показалось, что надо сообщить.