— Классику перечитываете?

— Первый раз читаю, — покачал головой дядя Федя, собирая пистолет. — У меня с книгами не очень, а жена… — одернул себя. — Ладно, не важно. Тебе зачем к директору?

— Гости какие-то приехали, — ответил я.

Воспользовавшись тем, что КГБшник отвернулся, цапнул с тумбочки коробок спичек и сунул в карман. Стало прямо стыдно — поддался детской гормональной системе, которой порой очень хочется сделать что-то необъяснимо-глупое.

— Понял, — закончив, он нацепил под рубаху кобуру, сунул туда пистолет, и мы вышли из корпуса в ставший по-настоящему жаркий день.

Не выдержав груза больной совести, потупил глаза и вынул коробок из кармана:

— Извините, сам не знаю зачем украл — чистой воды ребячество.

Заржав, дядя Ваня хлопнул меня по плечу:

— Чистосердечное раскаяние облегчает — сам же говорил! Оставь себе, только лагерь не спали.

Пройдя три десятка метров, забрались в припаркованный в тени навеса «Москвич» и покатили к администрации.

— Вы на дядь Ваню не обижайтесь, — попросил я. — Где он еще такую невесту найдет?

— Я ему все равно две смены должен, — отмахнулся дядя Федя. — Пускай отдыхает.

Добравшись, поздоровались с бабушкой-вахтером и по ее наводке поднялись на второй этаж. Постучали, вошли, поздоровались с Семёном Федоровичем и незнакомым гладковыбритым худым мужиком лет сорока, одетым во флотскую форму с одной звездой и двумя параллельными желтыми полосами на погонах.

Некоторые люди совершенно не понимают значение фразы «У Сережи каникулы».

Поздоровались, моряк представился:

— Иннокентий Павлович Макаров, капитан третьего ранга.

— Сергей, очень приятно, — ответил я.

— Товарищ командующий Черноморским флотом ВМФ СССР Виктор Сергеевич Сысоев уполномочил меня передать тебе просьбу выступить перед нашими моряками в Севастополе, — поведал он цель визита.

— Согласен. Когда?

— Завтра.

— Вертолет ваш или сухопутный?

— Наш, — хохотнул товарищ капитан третьего ранга. — В 13.00 вылет с лагерной вертолетной площадки.

— Спасибо, Иннокентий Павлович, — поблагодарил я. — А вы здесь ночевать останетесь?

— Нет, мне назад нужно, — покачал он головой. — А тебе зачем?

— Просто, — с улыбкой развел я руками. — Мы пойдем тогда?

— Идите, — отпустил нас директор.

По пути к машине я имитировал обиду:

— Вот что за люди — сказано же, что на отдых приехал. И в Севастополе я уже с концертом был — один раз с гражданским, второй раз — для моряков. Надо чего-нибудь у них за это вытрясти прикольного. Подлодку дадут, как считаете?

— Да тут на них плавать негде — у «Орленка» глубины небольшие, метров двадцать пять, — отговорил меня дядя Федя.

— Значит инструкторов и водолазное снаряжение попрошу, — решил я. — Поныряем с ребятами, прикольно получится. Вы подводным плаваньем занимались?

— Водолазы у нас по другому ведомству, — покачал он головой.

— А как тогда на крючки рыбу насаживать высшему чиновничеству во время их рыбалки?

— У военных просим! — гоготнув, отшутился КГБшник.

Вернувшись в корпус, аккуратно заглянул в свою палату — дядя Ваня беззаботно дрых на койке в одиночестве. Не все сразу, получается! Громкоговорители возвестили подъем, мы с ребятами посетили умывальник, и вполне довольная жизнью Инна Антоновна снова построила нас в колонну — Светочку рядом со мной сменила не менее миленькая Маша, а рядом с Олей пристроился Вася — номер два в отрядной шкале привлекательности. Еще один решил счастья попытать, получается. Ну удачи!

— Девочки поют первую строчку, мальчики — вторую! — скомандовала пионервожатая, и мы пошли в столовую полдничать, затянув «если с другом вышел в путь».

За молоком и булочкой с сахарной пудрой поделился с Олей новостями.

— Мне ехать надо? — спросила она.

— Обязательно, — кивнул не желающий отдуваться в одиночку я. — Гражданскую лирику споешь.

У нее, как у образцовой Советской певицы, она конечно же есть.

— «Морячку» дуэтом бахнем. Слова помнишь?

— Помню, — кивнула она и похвасталась. — Да я вообще почти все твои песни знаю.

— Еще споешь «Товарища» тёти Аидинового, — добавил инструкций.

— Музыканты твои? — уточнила она.

— Не успеем, — покачал я головой. — Они только к вечеру завтра приедут. Сейчас доедим и позвоню, чтобы пленки с «минусовкой» привезли.

— Мне под фонограмму не нравится, — поморщилась подружка. — Будто народ обманываю.

Какая похвальная добросовестность.

— Ну а кто им виноват что заранее не договорились? — пожал я плечами. — Не переживай, «обман» — это когда только рот открываешь, а мы же петь по-настоящему будем. И вообще мероприятие бесплатное — и для нас, и для них, а у нас вообще-то каникулы. Нормально, короче.