— Что, блядь, это значит, Дрейвен? — огрызается Феликс, все еще борясь с дымом, но Киран просто смотрит на него холодными глазами.

— Отпусти меня. Я иду к Норту.

Нокс насмехается над ним и шагает через комнату, огибая Сейдж, в то время как все больше его существ обретают форму среди дыма и выстраиваются вокруг него. Брут урчит у меня под ухом, не как предупреждение, а как утешение, чтобы я знала, что он все еще здесь и готов вмешаться, если мне это понадобится. Я не сомневаюсь, что он это сделает, ни одно мимолетное сомнение в его преданности мне никогда не посещало меня, и я поднимаю руку, чтобы погладить его, хотя она слегка дрожит.

Я не могу сейчас смотреть на Сейдж.

Я либо сломаюсь, либо начну кричать.

Нокс делает еще один шаг в центр комнаты, дым сгущается, и мне приходится сменить цвет глаз, чтобы ясно видеть сквозь него. Он отвечает Кирану: — Я просто сказал, что он уже в пути и что никто из вас никуда не денется. Будь моя воля, вы все были бы заперты, пока Гриф не проанализировал бы каждую секунду вашей жизни и не выяснил, была ли это просто Бенсон, или вы все в этом замешаны. Я думал о тебе больше, чем это, Блэк, но ничто здесь меня по-настоящему не удивит. Даже ты, предавший нас всех…

Сейдж издает звук, как будто борется за воздух, но это скорее возмущение, и я все еще не могу заставить себя посмотреть в ее сторону.

Киран издает свой собственный звук возмущения и напрягается против веревок дыма, хотя они не двигаются. — Предавший вас? Что, черт возьми, это должно означать? То, что у тебя здесь своя маленькая дерьмовая миссия вывести из себя свою Связную, потому что ты в полной жопе…

О, мне это не нравится.

Как и моим узам, которые, наконец, осознают абсолютный беспорядок, в котором мы находимся, но когда я тыкаю в них, ожидая услышать шепотом угрозу или что-то в этом роде, они молчат. Настороженны и бдительны, но молчат.

То есть, я знаю, что у нас есть проблемы, целая чертова куча проблем. Но это наши проблемы, с которыми мы должны справиться. Когда-нибудь. Может быть.

Они не подлежат публичному обсуждению.

Резкий голос Атласа пробивается сквозь дымку и тираду Кирана. — Она убила нашего Щита. Сойер только что показал доказательства этого Норту и Грифону. Это не какая-то внутренняя работа, Блэк. Это мы обеспечиваем безопасность всех в Убежище, а не только наших друзей и семьи. Если ее брат был тем, кто начал это, то ты абсолютно ничего не сможешь сказать Дрейвену о том, что это охота на ведьм. Кроме того, посмотри, что это делает с Оли… Если ты больше ни во что не веришь, неужели ты думаешь, я бы стоял здесь и позволял ему делать это с ней, если бы сам не видел, как Сейдж убила эту женщину?

Наступает ошеломленная тишина, а затем я вздрагиваю от грохота распахивающихся дверей и топота десятков пар ботинок по медицинскому центру, сигнализирующего о том, что кавалерия наконец-то прибыла. Я делаю свой первый по-настоящему глубокий вдох, а затем еще один.

Тем не менее, Сейдж не пытается защищаться и не произносит ни слова.

Она просто слишком напугана, чтобы пытаться? Знает ли она, что Грифон слушает через меня, его дар наполняет меня, наблюдает за всем, что здесь происходит, и ждет знака, что, возможно, она — добровольный участник… всего этого?

Или она ждет, что я, ее лучшая подруга и самое верное доверенное лицо, буду защищать ее и вытаскивать из этой передряги, как всегда делала?

Норт и Грифон входят в комнату, за ними группа персонала Так, и я инстинктивно двигаюсь к ним, ища своего Привязанного, который поможет мне пройти через эту ужасную ситуацию. Норт обхватывает мое лицо ладонями и запрокидывает мою голову назад, пока не заглядывает в черные пустоты моих глаз. Что бы он там ни увидел, ему это не нравится, и его губы твердеют еще больше.

Он наклоняется чуть вперед, дым его брата все еще скрывает нас обоих от посторонних глаз, и тихо шепчет мне: — Иди домой и отдохни. Я позабочусь об этом. Оставайся с Атласом и Гейбом и просто предоставь это мне, Привязанная.

— Оли? — говорит Сейдж, ее голос немного дрожит. Несмотря на то, что мне больно, я, наконец, поднимаю на нее взгляд и, благодаря своим черным глазам, вижу ее ясно, как божий день.

Она выглядит испуганной.

Слова вырываются из меня, когда я выбегаю за дверь: — Я вернусь, Сейдж. Просто… просто ответь на все их вопросы. Мы разберемся с этим.

Только когда Гейб и Атлас обошли меня с двух сторон, до меня доходит, что Нокс встал между мной и другой группой Связных.

* * *

Когда мы вместе выходим под полуденное солнце, я чувствую, как в глубине моего живота зарождается тревога. Разрушения от солдат Сопротивления повсюду вокруг нас. Машины перевернуты, на некогда свежевымощенных дорогах — воронки, повсюду валяются обломки.

Я стараюсь не расстраиваться, глядя на все, ради чего Норт и его семья так усердно трудились, а теперь разрушенного из-за прихотей и садистских игр Сопротивления. Все это так чертовски бессмысленно, и пульсации раздражения подтачивают мои узы в груди, которые вернулись в спящее состояние, как будто я действительно хочу, чтобы эта сварливая сучка проснулась.