— Записывай! — скомандовал я. И выбитый из колеи человек подчинился.

У меня не было желания мять коту причиндалы и растягивать разговор со стражником. Не тогда, когда жутко ноет недолеченный перелом, а от самого разит мертвечиной.

Правда, когда меня запустили в город, к лекарю я не отправился: нужно было зайти ещё в одно место. В городскую ратушу.

Если авантюристы возле ворот расступались, пропуская нашу повозку вперёд, то некоторые горожане на улицах шарахались в сторону, едва увидев процессию. И так было на всем пути до ратуши.

Лич — одно из самых опасных существ. После встречи с ним большинство авантюристов не смогли бы остаться в живых. И город обязан был щедро заплатить за такой подвиг, как убийство этого чудовища, пусть я и не уничтожил его окончательно.

На подходе к ратуше я выбрал улочку потише и завёл повозку туда. Железный отпустил оглоблю и пошагал за мной. Остальные остались стоять, перегородив телегой узкую улочку. Если меня начнут искать после представления, что я устрою, лучше пусть как можно позже свяжут с этими големами.

Я приблизился к стражникам у входа в ратушу, и те, помедлив, расступились. Разве что один предупредил:

— Пожалуйста, будьте аккуратны со своим големом — если он что-то повредит, спрос будет с вас.

Перед дверьми я замялся. Садир обещал мне, что иллюзии не будут действовать внутри ратуши и нескольких других помещений, но, сколько я ни всматривался, не мог найти обещанную паутину заклятья. Проблемы с магической защитой? Ремонт ратуши и обновление артефактов? Ложь Садира? Везение?

На входе не видно не только плетений, ответственных за избавление от иллюзий — там вообще не видно никаких плетений. Думаю, врал гильдеец — не хотел, чтобы я с его артефактом совался в ратушу. За такое его Гильдию могли ждать значительные трудности.

В ратуше была небольшая толпа. Тут были обычные горожане, ожидающие приема, авантюристы, выполняющие заказы на добычу драгоценных трав, гоблинских ушей или особых материалов, аристократы — манерные снобы, что пришли сюда с непонятными мне высокородными делами.

Я шел первым, а за мной громыхал по дорогой плитке голем. В первые секунды никто не обращал на нас внимания, но чем дальше мы проходили, тем больше людей оборачивались на нас и замолкали. Некоторые пялились на меня со смесью ужаса и отвращения, другие, в основном, наблюдательные и образованные авантюристы — с восхищением и уважением смотрели на череп.

Как я и полагал, череп лича стал свидетельством моей силы и опасности. Надеюсь, разговор с мэром пройдет так, как я планировал. Изначально, когда я еще не знал, что иллюзорный артефакт будет работать в ратуше, хотел устроить выступление перед толпой, и вынудить мэра отменить охоту за мной в Оклорде. Если бы не вышло — я постарался бы скрыться в переулках и сменить внешность прежде, чем меня начали бы разыскивать. Теперь же появились другие варианты.

Будто так и следовало, я прошел мимо столов, за которыми сидели унылые клерки, каждый из которых записывал количество принесенных авантюристами материалов, и никто не попытался меня остановить. Прошагал по прямому коридору мимо кабинетов, куда направлялись горожане и аристократы, но не нашел среди них приемной мэра, даже когда дошёл до вычурной лестницы. Значит, мне на второй этаж.

На втором этаже приемной мэра тоже не оказалось: похоже, придется подняться еще выше.

С первого этажа неслись встревоженные крики. Вероятно, кто-то из стражи наконец отошел от шока и задумался, зачем жутковатому старику в балахоне и с черепом на палке может понадобиться местный мэр. Думаю, и мне стоит поторопиться.

Кабинет располагался возле лестницы. Дверь — из дорогого дерева, посередине — позолоченная табличка с именем и должностью мэра.

Я повернул ручку и вошел.

Полуоткрытое окно, колыхающиеся на ветру шторы, и совершенно непримечательный человек за столом, что перочинным ножиком затачивает карандаш.

— Кто вас сюда…

Отдавать инициативу этому человеку я не хотел, потому отвечать на вопрос не стал — предпочёл словам действия. Я зашел в кабинет вместе с големом, который закрыл за собой дверь и прислонился к ней так, что войти в кабинет, не порубив дверь, стало невозможно, а вот я двинулся дальше, к столу мэра. Прямо с черепом на палке, не сводя с главы города пронзительного взгляда.

Мэр оказался не слишком храбрым: человек переменился в лице, ужом выскользнул из своего кресла, и замер возле подоконника. Если бы не третий этаж — наверняка прыгнул бы вниз: размеры окна позволяли вылезти наружу.