— Что? Это ничто?

Он подошёл достаточно близко, чтобы я увидела, какие у него большие глаза.

— Да. Именно это я и сказал. Я прохлаждался с Джиной внизу, — сказал он.

Я мысленно отметила, что теперь я знаю, что девушка живёт на одном из нижних этажей, одном из многих нижних этажей. По какой-то непонятной причине Арахис был очень расплывчатым, когда дело касалось этой девушки.

— А потом мне показалось, что невидимая струна схватила меня, и была интенсивная вспышка белого света, но свет, был похож, не знаю, на небесный? Я подумал: Нет выхода, я отправлюсь в загробную жизнь, хочу я этого или нет.

Я уставилась на него, делая ещё один глоток и размышляя, возможно ли, чтобы призраки употребляли наркотики. И если да, то придётся ли мне с ним разговаривать об этом?

— Но это была не загробная жизнь. Нет. Я внезапно оказался в этом месте, которое было суперсерым и застойным, со всеми этими людьми, которых я никогда раньше не видел. И я имею в виду множество людей.

Он прошёл через кухонный остров и встал рядом со мной, так что оказался в двух дюймах от меня.

— Видишь, как мы близко?

— Эм. Да.

— Вот насколько многолюдным было это место. Мы все были втиснуты в этот мир ничто, чтобы сначала оказаться в личном пространстве друг друга. Я был так смущён и напуган, все испугались. Где бы я ни был, это не было ни крутым, ни грубым. Затем, пару мгновений спустя, меня снова швырнуло сюда. Хотя это место. Оно было… — он поплыл назад, пожимая плечами. — Оно было пустым, Тринни. Оно было полно людей, но пустым.

Туман сна и усталости рассеялся, когда я посмотрела на него. Это не было одной из его обычных чрезмерных реакций на что-то чрезвычайно распространённое. Он был серьёзен и…

Я опустила банку с содовой.

— Ты сказал, что был взрыв яркого падающего света? Примерно в какое время?

— Я не знаю. Через несколько часов после заката? На самом деле я не обращал внимания, — Арахис начал подниматься. — Я наблюдал за упражнениями Пуделя с людьми на YouTube.

Мои брови нахмурились, и я начала сомневаться в этом, но выбросила эту мысль из головы.

— И ты не знаешь, куда ты попал?

— Нет, Тринни. Я имею в виду, я не знаю, что это было, — сказал он, подойдя очень близко к одному из потолочных вентиляторов.

— Как ты думаешь, что это?

— Знаешь, это…

Он потянулся к вентилятору. Лезвия рассекли его макушку.

— Чистилище. Меня засосало в чистилище.

Хорошо. Я не ожидала, что он такое скажет.

— Ты уверен?

— Я никогда там не был, так что могу ошибаться. Это место совсем не кажется радужным, — сказал он, когда вентилятор продолжал вращаться в его голове. Это было очень тревожное зрелище. — Но именно так я представляю себе такое унылое место. Как будто надежды нет и просто… ничего нет.

— Это звучит… странно, — пробормотала я, обеспокоенная.

Было крайне маловероятно, что то, что с ним случилось, имело какое-то отношение к Зейну, но падающий яркий свет, который засосал его в то, что, возможно, было чистилищем примерно в то же время, когда прибыл Зейн? Даже если это не произошло, может ли это случиться снова? Арахис был очень раздражающим, но я… ну, я любила его так, как, по-моему, можно полюбить раздражающего брата или сестру или что-то в этом роде.

Я догадалась, что добавлю это к постоянно растущему списку вещей, из-за которых нужно беспокоиться.

— В любом случае, очевидно, я был очень напуган и пришёл, чтобы найти тебя, но тебя здесь не было, — потолочный вентилятор теперь резал ему лицо. — Что ты делала? Это не может быть охота на демонов или Предвестника Придурковатости?

Предвестник Придурковатости? Я чуть не рассмеялась.

— Нет, я не охотилась. Мне просто нужно было выйти, проветрить голову и… — я нахмурилась. — Я знаю, что у меня плохое зрение, но я вижу тебя. Не мог бы ты, пожалуйста, отойти от вентилятора. Я не думаю, что ты понимаешь, как странно это выглядит.

— О, моя вина, — он вернулся и даже сел на барный стул, закинув одну ногу на другую, сидя очень чопорно и правильно. — Значит, тебе нужно было немного свободного пространства? Ты нашла то место, которое искала?

— Гм. И да, и нет.

Я обошла кухонный остров и села рядом с ним. Именно тогда я поняла, что он погрузился в сиденье по пояс. Оторвав от этого свой взгляд, я поставила содовую на подставку и приготовилась к ста одному вопросу, который, по понятным причинам, должен был прийти мне в голову.