Рикки отвел взгляд. Были некоторые вещи, которые он терпеть не мог слышать.

Пауза. Когда Феликс продолжил, его голос был немного добрее:

— И я знаю, что ты сбежал от своих приемных родителей в Нортгемптоне, потому что они хотели, чтобы ты стал членом их церкви. Их веселье было слишком для человека, который только что потерял маму и папу. И его сестру, конечно.

Рикки прищурился. Может, это было так. Может, этот мужчина вовсе не был преступником, а его послали найти Рикки и вернуть его под опеку.

— Я не вернусь к благодетелям, если это ваш план, — сказал Рикки. — И уж точно не этой кучке чудаков-верующих. Я лучше буду жить на улице, — он снова взглянул на дверь. Если он будет двигаться быстро, то сможет уйти.

Феликс склонил голову.

— Может, мы сможем разобраться, чтобы тебе не пришлось этого делать.

— Дождь стихает, — сказал Зигги. — Мы можем уйти сейчас.

Но Рикки не был готов идти. Он хотел узнать больше.

— Ты меня впечатлил, — говорил Феликс. — Мне нравится, что ты работаешь один, в отличие от других детей на Трафальгарской площади. И ты весьма умелый…

— Но вы меня поймали, — заметил Рикки.

Еще одна улыбка.

— Конечно, Коко. Я поймаю любого, — еще одна мягкая улыбка. — Знаю-знаю, это кажется маловероятным, да? Тем не менее, я вижу, что ты быстро учишься, и у тебя определенно есть мужество. Большинство беглецов уже не выдержали бы, но ты крепкий. Это имеет большое значение в определенных направлениях работы.

Глаза Рикки сузились.

— Вы что, какой-то Феджин?

— А, так ты еще и начитан, — сказал Феликс, избегая вопроса.

Рикки не был таким, но он видел мюзикл «Оливер!» с сестрой, и он с болью вспомнил, как они хором подпевали песне воришек. В то время, конечно, он понятия не имел, что сам станет карманником. Современный Ловкий Доджер.

— Но без Феджина, который бы забирал твою прибыль, — напомнил ему Зигги.

— Мне нравится это. Из книг можно многому научиться, — продолжил Феликс. Он сунул руку во внутренний карман куртки и вытащил лист бумаги формата А4, который протянул Рикки. — Посмотри, — сказал он.

Это было похоже на данные агента по недвижимости для квартиры. Крутой квартиры на верхнем этаже. Окна выходили на реку, и там были большие комнаты и современное оборудование. Рикки опустил страницу на стол.

— Думаю, арендная плата высоковата для зарплаты карманника, — сказал он.

— Арендной платы не будет, — сказал Феликс. — Это твоя новая подушка, если хочешь.

Тревожные звоночки.

— Он из тех парней, о которых тебя всегда предупреждали. Уходи отсюда, быстро.

— Поверь, я знаю, о чем ты думаешь, — тихо сказал Феликс. Он вытащил нож, который конфисковал у женщины на Блумсбери-сквер, и подвинул его по столу. — Возьми, — сказал он. — Если я или кто-то другой попытается сделать что-то, что тебе не нравится, можешь защищаться.

Рикки взял нож, но содрогнулся, сжав его, — он ненавидел лезвия.

— Ты, наверное, удивляешься, откуда я взялся с такой щедростью, — сказал Феликс.

— Что мне интересно, — сказал Рикки, — так это в чем подвох.

Рикки заметил, что Феликс не отрицал, что он был. Он просто продолжал говорить, как будто Рикки ничего не сказал:

— Дело вот в чем. Ты переезжаешь в эту квартиру. Получаешь сто фунтов в неделю на расходы. Прекращаешь карманные кражи и воровство. Ты правильно питаешься, спишь и проводишь свободное время за уроками.

— Уроки?

— Вы какой-то сверхсекретный учитель географии? Я не вернусь в школу.

— Мы не говорим о школе, Коко. И мы, конечно, говорим не о географии.

— Так что он говорит?

— Подумай об этом. Он тебя уже многому научил. Полезным вещам. Банкнота в двадцать фунтов, бег по прямой, путь к отступлению.

— Но почему? Что он хочет от нас?

— Может, он как Феджин. Учит детей совершать преступления за него.

— И что нам делать?

— Я не давлю, — сказал Феликс. — Делай, что хочешь. Выбирать тебе, — он снова отклонился на стуле, словно закончил свою речь.