Поскакала, наездница. Леха знал, что ему сейчас лучше не шевелиться. Просто не мешать ей. Поднял руки на ее грудь, поймал в ладонь, сжал сосок. Она застонала, стала двигаться быстрее. Ух ты! Какая резвая. Сейчас кончит. Татьяна вдруг замерла, открыла глаза и посмотрела на Леху.

– Черт! Не тормози! – он приподнял ее за бедра и зашевелился сам, не давая ей остановиться. – Пожалуйста!

Двинулась неуверенно.

– Таня, – смотрит на нее с мольбой. – Давай до конца.

Она закрыла глаза и снова заерзала на члене взад-вперед, вгоняя его в себя глубже, прижимаясь плотнее, ускоряясь. Замерла на вдохе, застонала, впилась ногтями в его грудь, и, медленно выдохнув, упала, уткнувшись носом в его ключицу. Он обнял ее, погладил по волосам, по спине. Она лежала у него на груди и не могла отдышаться. Вдруг резко поднялась, принюхалась к запахам с кухни:

— Блин! Там сгорело все! — сорвалась с постели, голышом убежала на кухню.

Лешка встал следом. Она выключила конфорку, открыла окно:

— Ну вот! Обедом не накормлю! — растеряно улыбалась.

— Да ну и черт с ним, — расхохотался он, — Пиццу закажем!

Подошел ближе, обнял, провел рукой по спине, прижал к себе, аккуратно коснулся ее шеи губами. Татьяна вздрогнула. Лешка улыбнулся:

— Останемся тут? Или вернемся?

— Ну, — протянула она, — Теперь моя очередь упрашивать тебя "до конца"!

Усмехнулся:

— Упрашивать меня совсем не обязательно. — и прошептал, наклонившись к ее шее, — Мне интереснее работать на твой кайф.

Татьяна чуть отстранилась:

– Работать? – что-то нехорошее послышалось в ее голосе. – А в этот раз платить так же в агентство? Или тебе лично?

Вдох тяжёлым камнем собрался в лёгких и опустился куда-то в солнечное сплетение. Во рту стало горько. Кашлянул, чтобы выдохнуть это все. Ещё раз вдохнул.

– В этот раз можно не платить.

Она усмехнулась, поймал ее взгляд:

– А можно спросить?

– Спроси, – голос напряженный.

– А ты издеваешься по привычке или тебе так нравится?

Глаза моментально сузились, уперлась руками в его грудь, воинственно опустила подбородок.

– Обидно, да? – выкрикнула. – А нехрен выпендриваться! Мы вдвоем в постели! Что значит, тебе не обязательно?

– Да? – несмотря на колкость, не смог сдержать довольную улыбку. – Вот так, значит?

– Вот так! – подтвердила с вызовом.

Он надавил ей на плечо, направляя:

– Тогда вниз…

Смешно, но поняла не сразу. Секунда недоумения, а потом, улыбнувшись, спустилась и хищно облизнулась. Леха уперся спиной в стену и расслабился.

***

Ночью были заказы. Пытался об этом не думать, вспоминал вечер, ее губы, ее грудь, ее искаженное удовольствием лицо. Вернулся домой под утро, еле отмылся, упал спать.

Проснулся уже в обед. Первым делом достал телефон и написал ей.

Леха: Я приеду?

Ответила быстро.

Татьяна: Я не дома.

Черт!

Леха: Когда вернешься?

Татьяна: После восьми, наверное. Может, и позже.

Может и позже? Намек, чтобы вообще не собирался? Рыкнул от досады. Вздохнул.

Леха: Жаль. Соскучился. (анимированный поцелуйчик)

В ответ смайлик. Просто улыбка. Теперь уже реально зарычал!

Ладно. Где наша не пропадала. Справимся и с тобою.

На следующий день молчал. Чуть не бил себя по рукам, но не писал ничего. Ушел в спортзал, вернулся, затеял дома уборку, запустил стиральную машинку. Ближе к вечеру ожил телефон. Чуть не подбежал к нему. Она? Нет… Вызов. Сначала отбросил смартфон в сторону, закурил от досады. А потом подумал: «А какого черта!» Ответил оператору: «Беру», – и пошел в душ.

Было тяжело. Всего два вызова за ночь, но тяжело. Материл сам себя на чем свет стоит. Два раза открывал мессенджер и перечитывал переписку. Она не хочет его видеть! Не хочет! Внутри все саднило и обрывалось. Да что за хрень?!

Утром вернулся в квартиру, не раздеваясь, подхватил сумку и поехал в спортзал. На татами был Андрюха, его старый друг. Они вместе жили в студенческой общаге, вместе попали в контору. Только Андрей был почти единственным из них, кто не бросил учебу. Сейчас, несмотря на ночные заказы, он числился в зале старшим менеджером отдела продаж. По факту, управлял почти всей бухгалтерией. Ну и подбирал молодежь им на смену. Спускался в зал по утрам, или когда какие-то тупые бумажки выбешивали. Сейчас, видимо, был второй случай. Хотел выпустить пар.(1)