Шрифт:
Самодовольная дама, громко цокая каблуками, подошла к его столику. Без спроса села.
– Похоже, я испортила тебе вечер, мой дорогой? – невинно хлопает ресницами.
– Жизнь, моя дорогая, – расплылся в улыбке, хотя ярость во взгляде даже не пытался скрыть. – Ты испортила мне жизнь.
Резко встал и ушел на палубу.
***
Конечно, он сошел следом за ней. Проводил взглядом до такси. Она не обернулась. Уехала.
Сначала пытался что-то придумать. Ничего путного не шло в голову. Потом выдохнул. Отпустил ситуацию. С болью и отчаянием подумал: «Я ей не нужен!» Хотелось сказать что-то вроде: «Ну и хер с ней», – но не мог. Никак не мог.
Вышел с теплохода, спустился в метро. «Время вылечит», – подумал с садистской злостью и отправился в их с Серегой квартиру.
Серого не было. Леха попробовал учить что-то, но строчки сливались в серую массу. Ни сериалы, ни игрушки тоже не зашли. Сел на кухне, закурил. Одна сигарета, две. Встал, налил кофе. Три…
Телефон, лежащий на столе, призывно мигнул. Открыл. Чат с ней. Сообщение удалено. До рези в глазах смотрит в экран.
Статус вверху: Татьяна набирает сообщение…
Статус пропал. Ничего не пришло. Минута. Еще.
Опять «набирает сообщение». Опять пусто. Стерла.
Леха, не отрываясь, смотрит в мертвый чат.
Татьяна набирает сообщение…
И опять пустота. Коснулся экрана.
Один вопрос.
Леха: Мне приехать?
Минута, две.
Татьяна: Да.
На глазах выступили слезы. Выругался, засмеялся. Не могу без тебя. Это писать не стал. Затушил сигарету, поднялся, ушел из квартиры.
Приехал поздно. Уже затемно. Открыла. В своей тунике и носках. Зареванная. Шагнул в коридор, сгреб ее в охапку, прижал к себе. А она разрыдалась сильнее.
Эту ночь просто спали. Даже не пытался ласкать. Обнимал, пока не уснул, а она прижималась к нему всем телом, словно хотела спрятаться от всего на свете. Утром так и проснулись: она у него под мышкой, а он – закинув на нее ногу.
Попыталась вывернуться.
– Ты куда? – спросил еще сквозь сон.
– В туалет! – вредничает. – Если ты меня не отпустишь, то я описаюсь, – а, может, и не вредничает.
Усмехнулся, выпустил ее.
Встал следом. Поставил чайник, достал хлеб и сыр.
Вчерашняя ситуация не отпускала. Дождался, пока она выйдет из ванны.
– Тань…
Она поняла. Значит, тоже об этом думала.
– Не надо, пожалуйста. Не начинай.
– Тань, послушай меня, – подняла на него взгляд. – Как бы смешно это ни звучало, но я никогда тебе не изменял. Ни разу с самого нашего знакомства я не лег в постель с женщиной, потому что этого хотел, – злость подступала. – Черт! Да я заказы с себя сбрасывал все, какие мог, Тань!
Подошла к нему, обняла, прижалась.
– Лешка, – начала шепотом. – Я ни капли в тебе не сомневаюсь. Я в себе сомневаюсь.
Он чуть отстранился, вопросительно посмотрел.
– Я не уверена, что смогу…
– Сможешь что?
– Быть с тобой.
Сердце пропустило удар. Во рту пересохло.
– Скажешь уйти, я уйду.
Татьяна отрицательно покачала головой.
– Я не уверена, что смогу быть без тебя, – все так же прошептала.
Выдохнул, прижал к себе. Черт! Черт! Как же он хотел услышать от нее эти слова. И почему больно? И сладко, и больно одновременно?
Закипел чайник. Сделал кофе. Татьяна собрала бутерброды:
– Ты поедешь в зал? – попробовала завести будничный разговор.
– Угу. Сегодня к трем, – ее слова все еще звучали у него в голове. Не мог собрать себя в кучу. – Но я сейчас в институт уеду.
– А что в институте?
– Ну, вот сессия заканчивается… – выдохнул, тряхнул волосами. – Сейчас будет понятно, есть ли места на бюджете.
– А если не будет?
– Тогда придется учиться платно.
Она подняла на него вопросительный взгляд.
– Немного есть. Должно хватить, – ответил он на незаданный вопрос.
Улыбнулась. Потянулась к нему, звонко поцеловала щеку.
– И все? – возмутился.
– А что еще надо?
– Ну, хотя бы так! – подошел, притянул к себе, накрыл ее губы.
– Кофе остынет, – попробовала возразить.
– Да и черт с ним, – усадил ее на столешницу, запустил руки под ночнушку, по-хозяйски раздвинул ноги...
Глава 25
Из института вернулся в их с Серым квартиру. Швырнул в угол рюкзак, буркнул Сереге приветствие и ушел в комнату.