Шрифт:
– По коду в Таксе.
Степан поморщился, потыкался в новую для него программу:
– Слушай, не парься, – пожалел Леха Степана. – Это десять минут, я сейчас проверю. Если вылезет что-то, чего у нас нет, тогда поможете с заявками.
– Ладно, – протянул Степан и открыл переписку с накосячившим поставщиком. – Пойду этой голландской скотине мозг помою, может, он нам хоть часть стоимости отгрузки компенсирует.
***
Сообщение пришло, когда он стоял у дверей аудитории.
Татьяна: (пересланное от Тетя Света) Мясо на кости на бульон. Лучше грудинка. И мякоть с жирком, чтобы на котлеты покрутить. 1 кг говядины, 1 кг свинины. И десяток яиц.
От нее лично ни слова.
Ответил «Ок».
Вышел секретарь:
– В аудиторию приглашаются Горбунов, Григорьев, Давыдов, Демидов, Ефимов.
Снова посмотрел на их чат. Пожелай мне ни пуха, ни пера, маленькая. Конечно, не написал. Сдал телефон, взял паспорт, зачетку, ушел.
***
Отстрелялся быстро. Тот самый преподаватель, который весь семестр мучил его каверзными вопросами, едва слушая ответ на билет, поставил оценку. Комиссия задала несколько дополнительных вопросов. Профессора переглянулись:
– Отлично?
– Да, там все хорошо в голове, несмотря на три года пропуска.
– Наверное, работал.
– Работали, Алексей?
Леха кивнул:
– И работал, и работаю, – не обязательно же уточнять, где.
– Оно и видно. Материал знаете, – ему протянули зачетку, перенесли отметку в ведомость. – Свободны. Отлично. Ждем вас на защите.
Леха до последнего не верил, что все… Вышел в коридор, выдохнул. Принял поздравления от сокурсников, забрал телефон. В рабочем чате сообщения по загрузке.
Татьяна: В папке по новому контейнеру не хватает двух сертификатов.
Степан: Да, Алексей вчера проверил. Их заказали.
Татьяна: Почему он сам не отвечает?
Геннадий: Так экзамен у него. Отгул взял.
Леха выдохнул. Если сейчас написать в чат, то поймут, что он уже свободен. Нет повода не возвращаться на работу. Открыл личный чат с Татьяной.
Леха: Там без испытаний сертификация. Через неделю выпустят. Успеем к приходу контейнера.
Татьяна: Почему не сказал про экзамен?
Леха: Зачем?
Молчание. Долгое молчание.
Татьяна: Хорошо. Если ты сегодня занят – приезжать не надо.
Леха: Я уже свободен.
Татьяна: Сдал?
Леха: Сдал. Через два часа приеду.
Опять пауза. И через пару минут:
Татьяна: Хорошо. Жду.
Ждет. Именно она. Улыбнулся. Это обнадеживало. Интересно, теть Света в этот раз тоже куда-нибудь свалит? Если да, значит, точно играет на его стороне.
***
В этот раз пакет был поменьше. Купил мяса. Не то чтобы умел его выбирать, но знал, в какой лавке обычно хорошее. Взял яйца и… подумал про тортик, но не удержался и купил коробку эклеров. Ассорти. В памяти всплыли ее слова «твои шоколадные». Рискованно. Но сегодня ему везет.
– Лешенька, поздравляем вас! – хлопотала тетка, собирая на стол. – А я и не знала, что вы учитесь. Пообедайте с нами, вы же наверняка голодный.
Приглашение принял. Действительно был голоден. На экзамены ушел без завтрака – с утра кусок в горло не лез. А сейчас уже вторая половина дня. Татьяна разбирала привезенную им сумку. Достала эклеры, обернулась, сверкнула глазами. Поняла. Но промолчала.
Глава 19
– Ой, вы и вкусненького привезли! – обрадовалась тетя Света.
Сели за стол:
– Кстати, посмотрел я машину. – Лешке налили полную тарелку борща. Со сметаной. Было вкусно. – У соседки вашей Мицубиси Паджеро Спорт, судя по всему, предыдущего модельного ряда…
Поймал ничего не понимающий взгляд тети Светы и осекся на полуслове:
– М. Ну короче да, у нее внедорожник. Но вам же не нужен именно такой?
– Не, прям такой не нужен. – кивнула тетка. – Просто чтобы в грязи не застревал.
– Можно посмотреть что-то с клиренсом побольше и с проходимостью повыше. Багажник большой нужен?
– Насколько большой?
Леха пожал плечами:
– Ну, есть маленькие японские джипики. Недорогие, компактные, бензина расходуют немного, но в багажник разве что пакеты из магазина поставить. Не больше. А можно посмотреть уже что-то такое, чтобы в багажник, не знаю, садовую тележку погрузить.
– Не, – взмахнула руками тетя Света, – тележку мне не надо! Вот то, что бензина ест немного и маленький – это хорошо, – повернулась к Татьяне: – Правда же, Тань?