— Так получилось, я же рядом все время, — вздохнула Ирина.

— О! А ты думаешь мужики не рядом? Просто именно тебя в душу впустил, — Настя отпила большой глоток шампанского.

Задумчивое молчание прервал писк телефона. Тайка. «Выезжаю, ставьте мясо».

— Ну вот, — подскочила Настя, — отдохнули! Пошли!

***

Ночь провели очень душевно. Болтали о всякой ерунде, съели по ложке салата. Теплого — по две. Конечно, открыли бутылку шампанского под бой курантов. Тайка, которая сразу обнаружила под елкой четыре коробочки, полетела открывать подарки. Ей было жутко любопытно. Ире любопытно не было. Скорее, неудобно. Она ведь Андрею ничего не приготовила. И то, что она не может выйти из дома или пользоваться своими деньгами, для нее было совсем не оправданием.

— Ух ты! — Тайка разорвала обертку, под которой оказались модные смарт-часы. — Вот это да! Ура! Как я хотела! — она скакала на одной ножке.

Ира смотрела на нее и завидовала. Такая детская непосредственность, такая искренняя радость, и, если честно, ее немного поддушивало зеленое земноводное. Ирина хорошо знала, сколько стоят такие часы. И даже записка внутри, что часы от Андрея, Лехи и Сергея, не сильно изменила ситуацию. Каждый из них выложил не меньше двадцатки.

Настя достала из картонной коробки чашку. Обычную керамическую чашку с лепной мордой собаки.

— Ну надо же! — она чуть не расплакалась. То ли правда ее тронуло, то ли они слишком много выпили.

— Что у тебя?

— Он запомнил! — подняла чашку, чтобы девчонкам было видно. — Да не смотрите вы так! Он запомнил! И где только ее достал?! Сумасшедший, — у нее в самом деле глаза были на мокром месте. — Я ему рассказывала как-то, это из моего детства. Я ее любила, безумно. Такую мне бабушка подарила, когда я маленькая была. А отчим выбросил при очередном переезде. Мне лет двенадцать было, а я запомнила, жутко расстраивалась. Таких же сейчас нет! Где он ее нашел?! — она сжимала в руках чашку, как настоящую драгоценность.

— Ну! — Тая бесцеремонно подсела к Ире. — У тебя что?

Ира страшно округлила глаза и убрала коробочку за спину:

— А вдруг там что-то личное?!

— Ну ты давай, открой, а если личное, не покажешь, — чуть отодвинулась любопытная девчушка.

Ира многого не ждала от подарка. Ну что, в самом деле, он мог знать о ее вкусах? Они знакомы-то, по сути, месяц. Больше всего она боялась там найти какой-то аксессуар для постельных игр. К этому она была не готова, хотя и понимала, что для него это обыденность. Чуть нервничая, разорвала обертку. Внутри — бархатная коробочка. Иришка улыбнулась. Украшение, значит. Открыла. На темно-красной подложке лежала изящная золотая балеринка, поднявшаяся на пуанты. Руки вскинуты, головка чуть наклонена. В ее пачку был искусно инкрустирован потрясающе красивый прозрачный камушек. В драгоценностях Ирина не разбиралась, но кулон был великолепный! Подняла балеринку за цепочку.

— Вау! — Тайка восхитилась не меньше Ирины.

— Какая красота! — у Насти тоже заблестели глаза.

Иришка тут же надела цепочку, поправила кулон. Он очень красиво оттенял ее золотистые волосы и светло-серые глаза. Они определенно были созданы друг для друга.

Подошла к зеркалу, потрогала балерину пальчиками. Нежность волной растеклась по ее телу. Какой же Андрюха все-таки милый! И ведь действительно, знакомы всего месяц, а он сумел подобрать для нее приятный подарок.

Чуть приплясывая от восторга, вернулась в комнату:

— Девчата, давайте танцевать!

— Да легко, — Тайка взмахнула ногой на манер танцовщиц из кабаре. Танцовщица, у которой она скопировала это движения, явно была разбита артритом и радикулитом.

— Ой, — Настя смущенно села на диване. — Если только еще выпить.

Никто не возражал. Три бутылки шампанского и отсутствие мужчин, оказывается, отлично раскрепощают! Плясали под «Голубой огонек» кто во что горазд. В конце концов Ира не выдержала.

— Так, стоп, вот на это «ту-дум» надо сделать плие! Вы слышите? Тут перебитовка! «Ты-уш-ла» — ту-дум! И волнушечка!

— Давай хоть другую музыку включим, — взмолилась Тайка, у которой, как обычно, ничего не получалось. — Не под русскую же попсу плясать!

— Да плевать, подо что, — отмахнулась Ира. — Тут биты хорошие!

В общем, часам к трем утра женщины вполне слаженно двигались, выдавая даже элементы стрип-пластики. Хохотали, клялись, что никому этого не покажут, снова повторяли. А потом кончилось шампанское. И силы.

Спать не хотелось. Достали потертую колоду карт, «Монополию», еще какую-то игру, которой Ира не знала, развели ликер минералкой и уселись тихим кружком все под ту же русскую попсу.

Около пяти утра в дверь тихо поскреблись. Настя открыла, и в коридор вплыла очень красивая женщина в вечернем платье и песцовом полушубке. Обувь ее видно не было, но по полу цокали каблучки.

— А… Не спите? — женщина упала на банкетку, вытягивая ноги. — Наконец-то! Праздники — это пиздец, девочки, — она задрала подол платья, демонстрируя изящные сапожки. Расстегнула молнию. — Все, суки, перепьют, ни один кончить не может, но все ж хотят, — обвела взглядом девушек в коридоре, поморщилась: — Тайка, закрой уши!