– Я даю тебе шанс свалить, - грубо нарушаю повисшую тишину, наблюдая, как тает туман порока и страсти в её взгляде.

Алиса будто выходит из под гипноза.

– Я тебя ненавижу!
– шипит, оправляя подол платья.

Отталкивает меня со своего пути. Слышу, как открывается замок и хлопает дверь.

Ушла.

Сбежала.

Сжимаю пальцы.

В сердцах наивно надеялся, что останется, не совладает с собственными желаниями.

Сука!

С размаху вдалбливаю кулаком по стене.

Ушла! Она ушла! Высоко подняла голову и гордо упорхнула прямо из моих рук. Облизываю губы, чувствую её вкус. Сладкий. Разрывной.

Капли крови падают на пол, и только сейчас чувствую покалывания в руке. Разбил костяшки о стену.

Вдыхаю полной грудью воздух, пропахший её духами.

Дверь распахивается, и я быстро освобождаю туалет для мужика, желающего поссать. Смываю кровь в раковине. Руку бы перевязать. В машине есть аптечка.

Выхожу на улицу. Прохладный летний воздух бьёт в виски. Неужели я смог отпустить Алису? Сам. По своей воле. Она бы сдалась. Оборона её пала слишком быстро, и именно это меня смутило. Муки совести бы загрызли её изнутри, если бы сейчас мы сгорели от страсти и безумия. Я хочу добиться совершенно не такого эффекта, хотя самому держать себя в руках слишком сложно. Зимина должна хотеть не просто страстного секса, а жизни со мной, совместного будущего, семьи. Алиса должна меня любить, как до измены.

Перевязываю разбитые костяшки и достаю из бардачка сигареты со спичками. Я давно бросил, но чувствую потребность перевести дух. Затягиваюсь и выпускаю густой дым в салон своей тачки. Столько раз орал на Таню, когда она парила новомодный девайс в моей машине, а сам вот так, едким сигаретным запахом заполняю пространство. Самому же потом мерзко будет.

Невольно морщусь. И дёрнул же чёрт за яйца затащить Зимину в этот проклятый туалет. Себе же хуже сделал. Стояк просто каменный, того и гляди штаны порвёт. И никакая Таня мне не поможет. Ни одна женщина в мире не сможет подарить столько же наслаждения, сколько дала Алиса.

Выбрасываю сигарету после пары затяжек и возвращаюсь в караоке-бар. Незаметно сажусь за столик в углу.

Зимина старшая во всю горланит песни, обнявшись с размалёванной красоткой, которая перепутала мою тачку с такси.

Алиса сидит за столом. Макияж поправила. Пустой взгляд её замер в стакане с пивом. Бледная, еле живая. Даже не смотрит по сторонам, утопая в собственных мыслях. Наверно, уже страдает от того, что чуть не наставила своему благоверному мужу рогов. Захаров в отличии от неё держится стойко, не поддаваясь на Танины половые чары.

...

Закрываю глаза и усердно отгоняю навязчивые мысли. Я тварь. Я сволочь. Я падшая женщина, которая не смогла побороть собственные отвратительные желания. Я чуть было не отдалась бывшему прямо в туалете! При том, что счастлива с мужем. Если Женя узнает про это, он не раздумывая выкинет меня из своей жизни. Вычеркнет. Будто и не было меня.

Я знаю, какую удушающую боль приносит измена человека, которого считала своим самым близким, родным, вросшим под кожу и в подкорку. Но я пошла на этот шаг добровольно, бросилась в бездну чуть ли не с разбегу, стоило только Диме надавать.

Ненавижу его. И себя. И свою слабость перед ним.

Хватаю стакан с пенным напитком и делаю жадный глоток. Освежает.

Аля с Юлей заканчивают песню и идут за столик, и я нервно свожу колени. Заметят, что со мной что-то не так. Устроят допрос.

Особенно Юля. Она меня растила, родителей мне заменила. Сестра меня насквозь видит, как книгу прочитывает. От неё ничего не скроешь!

Вот и сейчас я кожей чувствую её надменный взгляд.

– Что с тобой?
– сестра садится напротив и смотрит в мои глаза.

– Ничего, - хрипло выговариваю я.

– Алис, давай теперь с тобой споём!
– Аля на веселе, отпивает пиво и хватает сырную палочку.

– Алиса, пойдём на разговор, - Юля неприятно морщится.

Ничего хорошего этот жест не предвещает.

Выходим на улицу, и я закуриваю. Непослушные руки дрожат.

Аля тоже выходит вслед за нами:

– Девчонки, да вы чего? Самый разгар веселья! Там мужчины петь собрались!

Сестра пристально наблюдает за каждым моим движением, примечая всё: и дрожь в теле, и шальные глаза, и смятение.

– Говори, что случилось, - голос Юли, как раскалённая сталь.
– Куда ты ходила, пока мы пели?

– В туалет, - рявкаю.
– По нужде!

– Да?
– Юля обводит глазами улицу, и тормозит взглядом на ауди.

Тяжело вздыхает.

Возвращает взгляд на меня. Молниеносный. Прошибающий дрожью.

– Его машина?
– коварный смешок.

– Не знаю!

– Алиса, это его машина?
– настойчиво переспрашивает, а я молчу.

Затягиваюсь густым дымом. Идиот Дима. Не мог припарковаться где-нибудь подальше?