Тот, кто ударил её, уже валялся на земле, рядом с телегой. Командир драгов наподдал ему еще раз ногой. Тот харкал кровью.

Мат огласил всю округу. Доходчиво и ясно командир объяснялось всей шайке: товар не портить.

Через минуту на телегу поставили кувшин. Лена отпила первой – её чуть не вырвало. Это же редкая гадость. Надо же, какая мерзкая жижа.

Девушки с благодарностью смотрели на Лену, с жадностью пили, передавая кувшин друг-другу.

– Дайте воды! Обыкновенной воды! – Лена не собиралась оставлять свою жажду без внимания.

–Заткнись, – процедил сквозь зубы командир,: – На, прикройся.

Кинул в телегу скомканной тряпкой. " Да уж, с любезностью у них напряжёнка", – подумала девушка, разглядывая прилетевший подарок. Оказалась, это точно такая же туника, как на девчатах: колокол с прорезями для рук и головы.

" Ну, и как мне это надеть, если руки связаны?" – Лена озадачилась вопросом. Пока она прикидывала, что делать с нарядом из грубой, коричневой ткани,

тот, что ударил её, поравнялся с телегой.

В упор уставился Лене в лицо щелками кровью налитых глаз, прошипел: – Ну, погоди, тварь.

У Ленки была фишка. Сначала говорить, потом думать.

– Что же ты не сдох, когда был маленьким? – она засмеялась ему в лицо.

Драги вокруг заржали. Взбешённый драг так жахнул кулаком по бортику телеги – дерево брызнуло щепками.

– Оставь её. В город товар везут. – посоветовали идущие рядом разбойники.

– Не дам. Моя добыча. – проревел обиженка не сводя с Лены глаз.

Девушки передали строптивой подружке кувшин. Там на дне ещё оставался мутный коктейль. Лена почувствовала себя городской идиоткой. Все пьют, а она выделывается.

Забродившее пойло, или что там плескалось на дне, сотворило пользу. Она, переборов отвращение, всё же хлебнула из кувшина. Захмелела сразу, сознание подёрнулось дымкой. Лена задремала.

Она очнулась от резкого толчка. Телегу занесло на повороте. Девушки повалились друг на друга.

Разбойники подъехали к ночному лагерю. В сумерках тускло блестели зелёным серебром зловонные лужи.

В центре лагеря стояли стреноженные лошади. К ночи похолодало. Видно было, как от дыхания животных белый пар вылетал туманными облачками. Кони танцевали, переминались с ноги на ногу, тревожно фыркали. Верный признак, что волчья стая рядом.

С темнотой чёрные волки становились смелее и всё ближе подбирались к лагерю. Они давно обнаглели, еды было много, они даже кости не обгладывали. Из-за этого отовсюду стойко несло отвратительным смрадом гниющей падали.

Люди всё плотнее сбивались в кучу, поближе к кострам. Собак давно не осталось, волки утащили их одну за другой. Теперь жертвами становились невыкупленные женщины.

Несчастные изо всех сил пытались понравиться драгам, чтоб сохранить себе жизнь хотя бы ещё на одну ночь.

Измученных, голодных девушек прибывших с отрядом, сгрузили возле юрты. Тот урод, что охотился за Леной, крутился рядом, не отступая от неё ни на шаг.

Девушки забрались внутрь. Снаружи полыхал костёр. В воздухе висела жуть от воя волков. Пленниц развязали, разрешили умыться. Выдали по куску мяса, хлеба.

Девчата, оказавшись под шатким кровом, повалились и уснули. Сквозь щели в пологе юрты пробивался свет от сполохов костра, слышались выкрики солдатни.

Лена подтянула колени к груди. Задумалась. Мысль о побеге не покидала её. Планируя, что делать дальше, уснула.

Из полудрёмы её выдрал рывок. Одной когтистой лапой ей закрывали рот. Другой сгребли за шиворот, потащили прочь от юрты.

В рассвете утра Лена разглядела в похитителе того чокнутого, что караулил её с ночи. Лагерь просыпался. Началась обычная утренняя возня. На этих двоих никто не обращал внимания.

Драг был дьявольски силён, волок её всё дальше и дальше. В сторону от лагеря, туда, где начинался подлесок.

Лена упиралась, старалась вырваться. Ничего не удавалось. Пытаясь ухватить с земли палку или камень, твёрдо решила " Убью или убьюсь!"

Нападавший с размаху толкнул её на стог высушенной травы. Оказавшись распластанной на соломе, Лена спружинила, отскочила в сторону. Краем глаза сканировала пространство. Ни булыжника, ни коряги.