Элен без энтузиазма слушала Габи.

– Лет через пять снова приезжай. Там уж другой настой приготовим. И тогда, каким бы усталым или злым твой мужчина не появился перед сном, не беда! Стоит капнуть ему три капли в питьё и он ответит тебе той же страстью.

– Габи, я не хочу тебя обидеть, но понимаешь, не в моих правилах тайно капать что-то в пищу. Мужчина должен сам пылать чувствами. Тайно капать это не честно.

–Всё, что женщина делает: моет волосы, подбирает аромат, надевает бусы – всё это она делает только для того, чтоб мужчина заметил и захотел её.

Есть настои, их достаточно закапать в глаза и они сияют волшебным блеском, юностью, свежестью – такие глаза он запомнит и вернётся к ним.

Есть запахи, которые околдуют его и он не выпустит тебя из жарких объятий, сведённый ими с ума.

– У нас итак всё хорошо, – обычная недальновидность молодой особы не удивила старую колдунью.

– Молодость не умеет наслаждаться. Она порывиста, спонтанна. Наслаждение мимолётно. А вот потом, когда расцветёшь, как это померанцевое дерево, принесёшь плод, вот только тогда вспомнишь мои слова.

Я научу тебя готовить этот настой, скажу волшебный заговор, и ты сможешь доставлять ему радость так долго, как только он сможет выдержать. Да и сама лизнёшь мёду.

А ещё дам тебе травки от хвори бессонной. Женщине надо спать. Хорошо, долго, сладко. Вот, смотри.

Женщина складывала в холщовый мешок пучки трав, объясняла что для чего. Туда же положила синий пузырёк:

– Пригодится!

Габи достала другой мешочек:

– Вот это Мареве передай. Давно надо было отдать, да не с кем было доверить.

Габи выглянула за дверь, прикрыла окно, подсела к Элен и стала нашептывать ей слова заговора от бессонницы. Девушка старательно повторяла, слушала.

– Элен, мешочек с травами и пузырьком я в сундук с вещами твоими сложу. А графинчик с флердоранжем сейчас бери. Будешь купаться, добавляй по капле. Для аромата.

Габи встала, прошлась по комнате.

– Ну, иди, Элен. Твой хозяин, верно, уже проснулся. Иди.

Элен с благодарностью взглянула на Габи, взяла графинчик и отправилась в шале.

Элен, легко перескакивая по пятнышкам редкой пожухлой травки между шпалерами виноградника, возвращалась от Габи.

Вид у девушки был лихой. Габи научила её подбирать подол платья в тугой узел, оголяя ноги до колена. Так легче было взбираться по сыпучему холму плантации.

Пробираясь через виноградник, Элен скинула башмаки, зажав их подмышкой, с удовольствием касаясь прогретого песка босыми ногами.

В зажатой руке она держала глиняный графинчик с настоем флёрдоранжа. Другой срывала спелые янтарные, с зелёным отливом виноградины.

С наслаждением придавливала их языком, наслаждаясь фруктовым мёдом. Счастливая девушка запрокинула голову: небо голубое-голубое, ни птички, ни облачка, прям глубина бездонная!

Глянув под ноги, Элен встала как вкопанная. На неё смотрели два подслеповатых глаза в мутной поволоке. Жёлто-коричневая змея лежала в шаге от голых стоп Элен.

Гюрза скручивалась, медленно подтягивала, свивала своё тело в кольца. Замерла, затаившись пружиной, готовая рвануть сию секунду.

Время остановилось, сердце Элен частило. Девушка смотрела в немигающие глаза, не в силах шевельнутся.

Нереальность происходящего притушила звуки, запахи вокруг: были только она и змея. Шипящая смерть подбирала свои кольца всё туже, у Элен в голове билась единственная мысль "только не сейчас, не сейчас, когда я так счастлива…" Девушка запустила обратный таймер, подумала:" вот сейчас скажу три, два, один и побегу!"

Внезапный ураган силы, смешанной со звериной ловкостью, выдернул девушку из гипноза смерти, выхватил, отшвырнул далеко в траву.

Следующий миг – клубок пятен, мелькнувший перед глазами, всё в кучу. Её жёсткое приземление, запоздалый ужас осознания беды, черепки расколотого графина с настоем из горького апельсина. И всё.

Мгновение назад её вырвали из смерти. И снова небо было голубое, солнце знойное, а воздух расплавленный. Всё ровно так, как два мгновения назад.