Маша вздохнула. Офонаревшие от наглости крысы шныряли по полу, правда к огню не приближались. Одна, смелая на всю голову, пыталась ухватить запасную свечку. Крыса была так близко, девушке удалось рассмотреть её красные глазки.

В конюшне на спорте крысы в стойлах были не редкость, Маша их не боялась. Хоть и шикала на них, они не реагировали на неё, и тоже ничего не боялись.

Девушка, устала. Впечатления от злого дня не укладывались в голове. Маша откинулась головой к холодной, влажной стене и задремала. Ей снился сон.

Её прадед, опраясь на костыль, шёл по деревне от колодца со стороны леса. Как всегда пьяненький, кандыляя на одной ноге, размашисто рисуя полукруг костылём, орал непотребные куплеты на всю деревню.

Мужиков в деревне после войны было всего два. Поэтому сольные выступления в полуобморочном от пьянки виде приветствовались.

Снилось ей, будто сворачивает прадед (она его "деда" называла) не к дому, а к сеновалу, где корову и кур держали. Маша маленькая бежит, кричит:

– Не ходи, деда! Ты там помрёшь.

Прадед исчез за углом, Маша бежит его спасать. Заглядывает, а за углом лежит не прадед, а мёртвая Эльза с перерезанным горлом.

Маша от ужаса проснулась. Приснится же такое. Прадед и вправду помер давно. Как раз за тем самым сеновалом. Его собственная корова забодала. Ударила рогом в грудную клетку и не стало прадеда. Но при чём тут Эльза…

Маша услышала приближающиеся шаги. Уверенные, широкие. Они всё приближались. Девушка от страха вся подобралась, между лопатками стало липко, холодно:" Неужели идут к ней. Зачем?"

Стражники не так ходят, они топают размеренно, медленно. Маша к их шагам уже привыкла.

Дверь со скрипом, тяжело отворилась. На пороге стоял Имре, кто то рядом держал факел, топтался позади него.

Маша осталась сидеть на полу, только сжалась ещё больше. Для Короля поставили подобие табурета, прикрепили факел у стены напротив. Имре еле поместился в каморке. Он махнул рукой. Стражник исчез, дверь прикрыли.

В бликах коптящего пламени его лицо было чужим и зловещим.

— Зачем ты здесь? – голос его звучал ровно, спокойно.

– Я здесь по вашей милости, добрый человек, – Маше доставало сил на сарказм.

– Зачем ты в моём королевстве?

– Мир становится тесным. Бежала от проблем и вот оказалась тут. А что?

У Маши перед глазами кадрами киноплёнки отщёлкались моменты: авария, мост, скорая, она на дороге.

– И всё же, почему ты хочешь отобрать мой замок?

– Мне не нужны ваши замки, земли и вся остальная фигня. Больше скажу: и не были нужны.

– Разве мне не надо тебя опасаться?

В это время кто-то поскребся в дверь. Она немного приотворилась и внутрь скользнул Мин.

– О! Вы вероятно, только закончили писать завещание, плешивенький вы наш?– Маша почувствовала, как Мин боится оставить её наедине с Королём.

Мин попытался приблизиться к Королю,:

– Разрешите вам доложить, сир?

Маша не дала ему договорить:

– Ваше Величество, он хочет сказать, что сезон отстрела дебилов открыт. Первый пришёл,стреляйте!

Мин попытался заслонить Машу собою. В каморке было тесно, Маша со всей силы дёрнула его сзади за плащ:

– Ваше Величество. – Маша не дала перехватить у себя инициативу,: – послушайте. Вы только что спросили кого вам бояться.

Вот например: вспомните , какая обманчивая, подлая гладь воды вдоль стен. Она такая затаившаяся, готовая сомкнуться, пожрать любого, кто полезет в ров. Её главная задача оберегать стены от подкопов.

Вопрос: зачем спустили воду в западной части. Ключевое слово "подкоп".

Имре повернулся к Мину. Тот замахал головой, руками:

– Нет, нет! Не слушайте, она стравливает нас.

Маша хотела встать, забыла о кандалах, они зубьями впились в кожу, ей пришлось сидеть:

– Мой сир, я не могу сделать реверанс, выразив почтение. Молю вас, узнайте во мне ту, что была вам верна так, как никто прежде.

Король поднялся.

– С чего вы взяли, что я колдунья? – Маша всё взывала к голосу разума.

– Почему вас две? И ты каждым словом доказываешь, что колдунья ты! Любая другая валялась бы в ногах, смертельно боясь казни.