Ничего не случилось.

Тогда он более пристально рассмотрел свою находку и почувствовал лёгкую дрожь, которая пронизывала синеватые венки листочка. Казалось, по ним струилась некая жидкость. Что это? Рону собирался достать ножик и проверить, как вдруг за считанные мгновения листок у него в руках раскрылся и показал острые зубы. Раздался хруст, и в следующую секунду его руку пронзила острая боль. Рону немедленно оторвал листок от своей кожи и отпрянул. Сердце его забилось с бешеной силой. Он посмотрел на лист, который продолжал вибрировать и чавкать, лёжа на земле, затем на собственную руку. Серебристый костюм был порван, и с пальца Рону капала кровь.

Вдруг зазвучал шелест. Рону вскинул голову. Ветви дерева пришли в движение. Казалось, это огромный зверь расправляет свои гигантские крылья. Каждый листок завибрировал и открыл свою маленькую зубастую пасть…

Дунул леденящий ветер.

Рону повернулся и бросился бежать…

Оставшуюся дорогу до портала Рону проделал ни разу не обернувшись; лишь когда вокруг него снова засверкали звёзды, он пришёл в себя и начал постепенно, хотя и смутно, осознавать, что именно сейчас произошло.

К тому моменту, когда он вернулся в металлическую комнату, молодой эльф был совершенно — или по крайней мере с виду — спокоен. Когда его спросили, как он поранил себе палец, юноша мялся всего несколько секунд, прежде чем ответил, что упал и порезался о камень. Ему было хорошо известно, что ведьмы делают со своими опытными образцами и насколько опасно было говорить, что с другой стороны трещины его укусило некое создание. Собственно, в своём докладе Рону заявил, что не видел совершенно ничего необычного — только тёмное небо и серый песок. Лишь погодя, когда её уже унесли, он вспомнил про злополучную камеру.

Всё то время, пока ведьмы обрабатывали фотографии, Рону кусал губы и пытался придумать оправдание, почему ничего не рассказал про дерево… но потом случилась странная вещь. Никто не стал его об этом спрашивать. Напротив, его продержали ещё некоторое время под замком, собрали у него слюну и кровь и наконец отпустили. Рону был чрезвычайно растерян этим происшествием; разумеется, ведь он не знал, что, когда ведьмы обработали фотографии, на них действительно не оказалось никакого дерева — только звездное небо и серый песок…

Именно поэтому миру под номером 28 не стали придавать значения; тем более, что портал в него был не совсем стабильным, а значит продолжительное исследование было невозможно.

За последние годы многие «зачаточные миры», которые Александр создал не своими руками, но зарождения которых настроил в параметрах Мультивселенной, стали обретать собственные законы, собственное время и пространство. Большинство из них на данный момент представляли именно что простые клочки серой, освещённой звёздами пустыни. В них не было ничего примечательного, и ведьмы, которые медленно, но верно составляли карту Мультивселенной, нашли уже больше тридцати подобных измерений.

Вот почему они просто вручили Рону его награду — мешочек, в котором было несколько сотен золотых монет и право на проживание в пределах верхнего города, — и отпустили на все четыре стороны.

Молодой эльф всё равно испытывал определённые сомнения, и потому первым же делом постарался затеряться среди улиц. Сделать это оказалось непросто — улицы верхнего города были намного более чистыми и опрятными, нежели те, которые находились снизу.

А ещё — светлыми, ибо в небесах сияло яркое солнце.

Рону поспешил найти пристанище и снял комнату в небольшом трактире. После этого он сразу почувствовал необычайную усталость. Не в силах ей сопротивляться, юноша свалился на кровать и немедленно уснул…

Этой ночью ему приснился удивительный сон. Снова он увидел то самое дерево, которое встретил за таинственной границей. Только теперь у него появился большой красный глаз. В один момент все листья, которые висели на его ветвях, похожих на огромные кожаные крылья, раскрыли свои пасти и стали шептать, декламировать, снова и снова повторять некое слово.

Рону хотел бежать… и не мог. Неведомая сила держала его на месте. Наконец он попытался разобрать таинственный шёпот:

К… ро… вь…

Кровь… кровь… кровь… кровь!..

— Кровь, — повторили собственные губы Рону, и в то же секунду глаз посреди дерева вспыхнул ослепительным рубиновым светом, листья затрепетали и зацокали своими острыми белыми зубами.

Рону вздрогнул и проснулся.

Некоторое время он лежал неподвижно, в оцепенении.

Затем неожиданно для себя почувствовал сильнейший голод. Его желудок словно скрутился и теперь требовал от него пищи.