И всё же именно поэтому я решил с вами поговорить. Я решил рассказать вам про мои планы и вместе с тем сделать предложение. Я использовал вас для достижения своей цели и теперь намереваюсь оказать ответные услуги. Отчасти — ради моей собственной выгоды. Отчасти — ради вашей.

— Зачем? — вдруг спросила Мира.

Хамон посмотрел на неё и ответил:

— Благодарность.

Белая императрица прищурилась.

— Сперва, — снова заговорил Хамон. — Я бы хотел сказать, что истребление разумных народов материального плана противно моей воле. Поэтому демоны не смогут добиться своей цели; Богиня Мудрости, я не делаю это для тебя, ибо на то — моя собственная воля, но ты можешь считать это моим одолжением.

Акация поправила очки.

Затем сказала:

— Хорошо. Но у меня есть несколько вопросов.

Хамон понимающе кивнул:

— Я отвечу на них… Но потом.

После этого его взгляд обратился на Ву Лина.

Кролик не отрываясь смотрел на человека-осьминога.

— Бессмертный, — заговорил Спящий. — Раньше тебе приходилось делить свою вотчину с другим божеством. Она правила небом, ты — землёй. Теперь же весь этот мир находится в твоей власти.

— Что насчёт Гармонии? — спросил Ву Лин.

— Вы можете с ней поговорить, — ответил Спящий. — Обсудить. Но, думаю, она будет согласна. Можешь считать это моей благодарностью, Бессмертный император.

— Я это запомню, — сказал Ву Лин бесцветным тоном.

Хамон кивнул.

После этого взгляд его обратился на Волка…

— Великое множество секретов таится в душах обитателей материального плана бытия. Многие из них вам, и мне, ещё только предстоит постичь, — говорил Хамон. — Иной раз истинная душа содержится не внутри, но снаружи; иной раз наше представление о работе механизма имеет даже большее значение, нежели его истинное устройство… — с этими словами Спящий щёлкнул пальцами, и Маргарита на инвалидном кресле переменилась. Её чёрные волосы стали белыми, глаза вспыхнули жёлтым, а черты лица сделались немного более дикими, бледными, заострёнными.

Волк стиснул зубы.

В этот момент перед ним снова предстала она. Та самая, которую он потерял, которая погибла у него на руках; в ту же секунду все прочие мысли и разумные опасения выветрились у него из головы, и ему потребовалось сильнейшее напряжение воли, чтобы не броситься прямо к ней и заключить в свои объятия.

— Это… — проговорил он хриплым голосом. — Просто… Копия?

— Именно так, — сказал Хамон. — Образ, который я извлёк из твоих воспоминаний. Он ещё не совершенный. У меня не было ни времени, ни материала, чтобы закончить работу. И всё же, если ты пожелаешь, я этим займусь; я закончу эту картину. Иной раз фантомы, которые возникают в наших мыслях, имеют большую реальность в сравнении с истинными порождениями материального плана; по меньшей мере они имеют большее сходство с нашими воспоминаниями. Если ты согласен, — Хамон снова щёлкнул пальцами, и Маргарита пришла в движение. Она вздрогнула, повернула голову, затем посмотрела прямо на Волка, хмыкнула зубастой улыбкой и уже собиралась заговорить… Когда снова застыла на месте.

Волк замялся.

Он посмотрел на девушку, неподвижную среди пространства, затем перевёл взгляд на другую, которая уверенно стояла на своих ногах, и тут…

— Серьёзно? — спросила черноволосая Маргарита.

Она прищурилась.

— Ты совсем не изменился… Ты серьёзно собираешься между нами «выбирать»? А про меня ты не подумал? Ты не подумал, что я не собираюсь давать тебе такой «выбор»? Впрочем, ты никогда не думал о других, только про себя любимого. Ребёнок… Я знаю, зачем ты сюда заявился. И пришла я не ради тебя, а потому что меня попросили. Ясно? И что? Когда всё закончилось ты вдруг решил забрать меня в этот свой мир? Я что для тебя, утешительный приз? Проваливай и не возвращайся, гребаный извращенец! И забирай свою куклу! Я с тобой не пойду. Даже если на коленях будешь просить. Ясно? Эй! — вдруг Маргарита посмотрела прямо на Хамона. Последний наклонил голову.

— Можешь сделать мне его копию? — девушка показала на Волка. — Будет прислугой. Нет, знаешь, сделай несколько. Три штуки! И чтобы у одной из них были уши как у этого кролика! — девушка показала пальцем на Ву Лина.

Тот сморгнул.

Хамон медленно кивнул:

—…Это можно устроить.

После этого он снова выжидающе посмотрел на Волка.

Последний растерянно открыл рот, затем помотал головой и сказал:

— Я… подумаю.

— Пускай, — кивнул Хамон. — Мы обсудим это в другое время. Что же касается остальных вопросов… Я не позволю, чтобы демоны захватили всех разумных обитателей материального плана бытия; в то же время, я не стану истреблять их расу. Они и мой народ находились в деловых отношениях. Теперь они разорваны, однако демоны всё ещё могут использовать малые порталы, чтобы проникать в другие миры. Я намереваюсь возобновить изначальное устройство вселенной. Верный… Закон.

Что же касается тебя, Белая императрица…

Мира молчала.

—…Я не могу сказать, что нанёс тебе особенный вред. Однако мои агенты некоторые время орудовали в пределах твоего мира, пускай и с переменчивым успехом. Больше этого не будет. Кроме этого, если у тебя есть просьба, любая, которая будет в моих силах и в пределах моего желания, в пределах моей благодарности, я намереваюсь её исполнить. Скажи, чего ты от меня хочешь, и я постараюсь это сделать.

Мира прикрыла веки, задумалась, открыла и сказала:

— Поговорим… В более личной обстановке.

— Это можно устроить. Можешь просто назвать моё имя, новое имя, и я немедленно об этом узнаю. Это касается всех вас, — Спящий окинул собравшихся, Миру, Ву Лина, Акацию, Маргариту, Розу… — кто принимал участие в моей пьесе. Назовите моё имя, назовите свою просьбу, я узнаю и решу, стоит или нет мне её исполнять.

— Что за имя? — спросила Мира.

— Сомнамбул, — глубоким голосом ответил Хамон, развернулся и шагнул в трещину, которая открылась прямо у него за спиной.