Так как человеческие девушки только от мысли сделать минет арахниду падали штабелями в обморок, пришлось призывать в качестве эксперта одну из нагинь, благо в тот день за охрану дворца как раз отвечал картушшер нагов.

И вот, черт возьми, это было незабываемое ощущение, которое я до сих пор не готов испытать еще раз.

Поэтому как только вижу «оружие», которое работало с моим «орудием», так вздрагиваю. До сих пор, хоть с того дня почти сто лет прошло.

С эльфийского розового мы перешли на дриадское бриллиантовое. Напиваться не хотелось, тем более мне приглянулась вся «стайка», и, чтобы не упасть в грязь лицом и мордой в подушку, надо было вовремя остановиться. Это когда тебе всего сто или сто пятьдесят, можно пить всю ночь гномий самогон и не переживать, а в мои триста с восьмерушкой уже приходится выбирать. Или самогон и лишь пара баб, или бабы, но без самогона.

Бриллиантовое мы допивали уже в купальне, где к нам присоединились русалки. Неуемные девицы затащили моего восьминого советника в теплый бассейн, и вода то и дело пенилась и бурлила от его инстинктивного перебора всеми лапами. На пятый подряд перебор я ощутил что-то очень похожее на зависть, притягивая к себе очередную красотку из «стайки».

Красивые девчонки, фигуристые. И старательные такие… Надо будет обязательно пристроить в хорошие руки, особенно вон ту, с черной косой ниже попы. Попка круглая, грудь пышная, талия тонкая… И смех естественный.

Уложив пышногрудку на теплый пол, я принялся наглаживать ее ладонью между ног, постоянно задевая нежный бугорок и заставляя девчонку подо мной тихо постанывать. Красные пухлые губы приоткрылись, а языком словно дразнится, постоянно облизываясь… Красавица. Люблю таких. Чтобы пощупать было за что…

И желание в глазах настоящее, не наигранное. Конечно, тут уже всех девчонок развезло – обстановка расслабляющая, вино сладкое… И губы после вина – тоже сладкие…

«Виланд, ну хоть эту себе оставишь? – Рремшшург пристроился на полу рядом со мной, подогнув под себя все восемь лап. – Ведь приглянулась тебе девка», – кивнул он в сторону брызгающейся и повизгивающей в компании подруг черненькой пышногрудки.

«Вот пусть и останется приятным воспоминанием, – отмахнулся я. – Сейчас еще вон ту блондинистую поимею».

«Страшненькая же! Блеклая везде, как Рид, даже между ног шерсть блеклая».

«Натуральная, значит, раз даже между ног блеклая», – фыркнул я, стараясь сдержать смех.

У здоровых арахнидов волосы были сочных темных цветов – красные, синие, черные, каштановые, рыжие, ярко-желтые. А вот светлые оттенки считались признаком болезненности. И, даже смирившись с тем, что блондинки иногда бывают здоровее многих брюнеток, Рремшшург все равно посматривал на них неодобрительно.

Илуватор, уединившись со своими дамами в парилке, лишь иногда выбегал оттуда раскрасневшийся, облепленный листьями, чтобы с шумным «ы-ы-ых!» нырнуть в бассейн.

Выскочив в очередной раз и проплыв под водой от края до края, он вынырнул на нашем берегу и вылез.

«Чего грустим? Тебе Рем опять бабу свежепоиметую сватает?»

Плюхнувшись рядом с нами, Ил помахал рукой одной из близняшек, высунувшейся из парилки. Та кивнула и скрылась обратно – продолжать веселиться, но уже без него.

«Хорошо, о яйцах пока не начал», – усмехнулся я.

«Кстати, о бабах. – Ил разлегся на полу, прикрыв глаза. Самодовольное выражение лица временно сменилось на умиротворенное. – Что слышно про твою эльфийскую маньячку?»

«Маньячку? – насторожился Рремшшург. – У тебя в гареме?»

«Не поверишь, сексуальную, – развеселился Ил. – Сексуальная эльфийская маньячка, которая чуть не изнасиловала по дороге во дворец картушшергерра сопровождения».

«Эльфийка, которая чуть не изнасиловала одного из моих полковников?» – У Рема было такое обиженно-недоумевающее лицо, что даже я не выдержал.

«Да! Он мне даже жалобу написал по этому поводу!»

«На то, что не изнасиловала?» – Окончательно запутавшийся арахнид смотрел на нас как на психически нездоровых. Не знаю, как Ил, а я из последних сил удерживал на лице серьезную рожу.

«Я не очень понял. – Так, главное – даже не улыбаться. – Скорее всего, именно на это».

«Да идите вы… оба… – первым заржал именно Рем. – Так я вам и поверил. Вы ж звените просто от смеха».

Вкратце пересказав ему историю появления в моем гареме сексуально озабоченной эльфийки, я тут же успокоил обоих: «Рраушшана за ней уже восьмицу наблюдает, никаких проявлений агрессии. Девка как девка, на луну не воет, преподавателей не заваливает, заклятие уже почти сошло, и под ним никакого другого не оказалось. – Последнее я подчеркнул, посмотрев на Ила. – С остальными эльфийками не контактирует, хотя сейчас в гареме их живет трое. На следующей неделе четвертую подвезут, из второго поселения».

«А я бы все же ее изолировал», – настойчивым тоном произнес Илуватор.

«Зачем? – удивился Рем. – Раз аррграу Рраушшана говорит, что все нормально, значит, так оно и есть».

«Потому что не бывает ментальных магов у эльфов…»

«Кто бы говорил! – поддел я Ила. – Сидим вот, все втроем ментально между собой общаемся, а, между прочим, один из нас – пресветлый эльф».

«Я – генетическая ошибка».

«Может, и она тоже. – Я похлопал своего советника по плечу и встал. – Вы как хотите, а у меня по плану блондиночка, потом я подхватываю вот тех двух рыженьких цыпочек, черноволосую пышку – и спать».