Раздев её, любовник провёл ладонями по её ногам от бёдер до щиколоток и отстранился. Встал с постели, быстро снимая и с себя одежду. Всё произошло так стремительно, что Лина даже рассмотреть его толком не успела. Она лишь раз моргнула — а Сергей уже оказался на кровати, лежа к ней вплотную и вновь лаская руками её тело, целуя и покусывая шею и плечо…

Но и Лина не собиралась больше оставаться пассивной. Толкнув парня в грудь, она заставила его лечь на спину и соблазнительно улыбнулась, села на него сверху. Проведя ладонями по накаченной груди, она поцеловала его в шею, чувствуя, как сильно сжимают мужские руки её талию. Упиваясь его податливостью и покорностью, она немного отстранилась и, пристально глядя своему любовнику в глаза, направила его плоть в себя. От остроты ощущений громко застонала в голос и, запрокинув голову назад, начала медленный танец любви…

Она готова была разлететься на миллиарды счастливых частиц, когда мир перевернулся, и Лина оказалась лежащей на спине, а Сергей навис над нею, упершись локтями о матрац. Он не двигался. И игнорировал любой её призыв к действиям. Его частое дыхание опаляло её сухие уста.

Лина гулко сглотнула и нехотя открыла глаза, улыбнулась его пытливому взору, и первой потянулась за поцелуем. Их первый поцелуй. Они целовались, как сумасшедшие, казалось, целую вечность, прежде чем Сергей вновь стал двигаться. Всего несколько резких и сильных фрикций — и они оба вознеслись до небес…

Она первой пришла в себя от испытанного удовольствия. Стыд за своё поведение накрыл с головой, и она уже готова была застонать в голос, но уже от досады на саму себя. Однако показывать свои истинные чувства случайному любовнику она не хотела, поэтому, загнав поглубже свою стеснительность и гордость, встала с постели и принялась собирать свои разбросанные вещи.

Краем глаза видела, как Сергей перевернулся на бок и, подперев голову рукой, внимательно стал следить за нею. Но она постаралась не зацикливаться на его взгляде.

— Ванная — вторая дверь слева, — безразличным тоном подсказал ей Сергей.

Она кивнула в знак благодарности и поспешила ретироваться из спальни. В ванной она закрылась на засов и встала под горячие струи душа. Что она наделала? Плечи её предательски дрогнули, глаза увлажнились от слез, а в груди больно сжалось сердце. Нет, Лина не жалела, что решилась на этот поступок, но… но они не предохранялись! Впервые в жизни она занималась незащищённым сексом! И в своём любовнике она не была уверена. До сегодняшнего дня они почти не общались, лишь обычное: привет/пока/как дела. И всё! И именно то, что они практически не пересекались ни в университете, ни в повседневной жизни тоже сыграло немаловажную роль при выборе одноразового любовника…

Так, мысли о безрассудстве поступка, прочь! Хватит заниматься самобичеванием, когда ошибка уже совершена. Нужно было головой думать раньше, а не теперь.

Она выключила воду, насухо вытерлась чистым полотенцем, найденным в шкафчике, и оделась. Перед выдохом бросила взгляд на своё отражение в зеркале. В принципе, нормально, вот только взор потухший. Но ничего, по дороге домой она зайдёт в аптеку, купит нужную таблетку и обезопасит себя от нежелательных последствий. А завтра сходит к своему врачу на консультацию и, если уже можно будет, сдаст необходимые анализы.

Да, некоторое время придётся помучиться сомнениями и мысленным обругиванием себя, но такова цена допущенной оплошности. И нужно будет не забывать молиться небесам, чтобы результаты всех анализов были отрицательными!

Косарев ждал её в коридоре. Стоял, привалившись спиной к стене, одетый в шорты и майку, со скрещенными руками на груди и хмурым взглядом, устремлённым в пол. Но стоило ей выйти из ванной, как он тут же поднял на неё свой взор и, на миг прикусив нижнюю губу, произнес:

— Прости, — в его голосе действительно звучало раскаяние, и Лина против своей воли улыбнулась. Приятно осознавать, что он не собирается винить в содеянном только её. Ведь это же она пришла к нему ради секса, а не он к ней.

— Мы оба виноваты. К тому же, если здраво рассудить, то именно моей вины больше. Насчёт «залёта» не переживай — куплю таблетку… — как можно спокойнее сказала она, но всё же запнулась и, краснея от смущения, добавила: — Но завтра пойду в больницу сдавать анализы. И тебе советую так поступить. Всё же мы практически посторонние друг другу люди, и верить на слово как-то неразумно.

От внимательного, можно сказать, цепкого взгляда серо-голубых глаз ей стало неуютно и захотелось как можно скорее сбежать. Повертев по сторонам головой, она отыскала свою сумочку (мысленно удивляясь, как та оказалась в коридоре?), схватила её и, быстро попрощавшись, поспешила к входной двери. Увы, та оказалась запертой. И как бы Лина не старалась, но открыть её не удавалось: то ли замок оказался таким замысловатым, то ли на нервной почве руки отказались слушаться хозяйку.

Она так сосредоточилась на попытках открыть эту злосчастную дверь, что совсем забыла, что находится в помещении не одна. Лишь когда Косарев аккуратно положил свои руки ей на плечи, встрепенулась и поспешно обернулась, взглянув на него перепуганным зайцем. Он жестом попросил её отодвинуться и сам без проблем открыл замок. Потом внимательно посмотрел ей в глаза и, усмехнувшись только уголками губ, прикоснулся ладонью к её щеке.

— Всё хорошо, Ангелина, — произнёс он едва слышно и отступил на шаг назад.