Лагерь оставался всё дальше, олень уносил охотников в чащобу. Ряды их постепенно редели. Многие сдавались и поворачивали обратно. Оставшиеся же рассеялись по лесу.

Королева досадовала на лошадь: из-за неповоротливости этого создания она упустила собак. Теперь неизвестно, в какую сторону ехать. Безусловно, можно было вернуться в лагерь, но её величество охватил азарт погони. Выехав на просеку, она прислушалась и пустила лошадь в галоп. Если королева не ошиблась, собаки повернули к северу, значит, их пути скоро пересекутся, нужно поспешить.

Нахлёстывая взмыленную кобылу, её величество краем глаза заметила среди деревьев знакомую куртку. Что ж, вдвоём легче преследовать зверя.

– Ну, куда они поскакали, Арлан? Гонят к оврагу, да?
– выпалила королева, примеривая бег лошади к движениям коня герцога.

Министр не ожидал увидеть её величество. Он полагал, она давно вернулась в лагерь, а тут королева возникла, будто из ниоткуда, раскрасневшаяся, растрёпанная, без юбки и с расстёгнутым лифом. Сквозь вырез проглядывало кружево нижней рубашки - тончайшее, невесомое и влажное.

– Пожалуй, - согласился с высказанным предположением министр и натянул поводья.

На возмущённый взгляд королевы ответил:

– Вы тяжело дышите, вам нужно отдохнуть.

– Право слово, какая глупость!
– фыркнула её величество и подъехала к герцогу.

– Ну вот, - укорила она, - теперь мы их окончательно потеряли.
– Ладно я, но вам наверняка обидно.

– Боюсь, мы обменялись глупостями, - улыбнулся министр. Взгляд поневоле остановился на обтянутых брючками ногах. Вызывающе, но королеве неимоверно шло, а лёгкая полнота лишь добавляла пикантности. Настоящая лесная фея!
– Но раз уж так случилось, давайте устроим привал. К сожалению, не могу предложить вам ничего съестного...

– Только коньяк из фляжки?
– рассмеялась королева.
– Знаю, знаю, охотники ничего другого не берут. Хорошо, давайте немного отдохнём. Я видела неподалёку полянку с поваленным деревом.

Герцог учтиво кивнул и попросил показать дорогу.

Ехать оказалось недолго: чуть вернуться и свернуть влево.

Министр спешился и помог королеве. Та поколебалась, пристёгивать или нет юбку обратно, в итоге решила оставить всё, как есть.

– Прошу!
– герцог снял куртку и кинул её на ствол.

Королева устроилась на нём, как на троне, и попросила министра сесть рядом. Тот отказался, сославшись на необходимость стреножить лошадей.

– Арлан, видимо, сами небеса свели нас, - после короткого молчания, рассматривая сложенные на коленях руки, начала её величество.
– Я хотела бы объясниться. Боюсь, вы составили превратное мнение обо мне.

– Я ничего не помню, - холодно перебил её герцог, жалея, что поскакал этой дорогой. Свернул, не наткнулся бы на королеву. Вот уж неутомимая наездница! Недаром такой костюм выбрала, не для красоты.
– Иначе мы бы с вами не разговаривали. Вы переволновались, со всеми бывает.

Министр вытер пучком травы бока разгорячённого коня и задумчиво положил руку на седло: не уехать ли? Пусть это нарушение этикета, но, пожалуй, лучший выход из щекотливой ситуации.

– Нет, - встряхнула волосами королева и подняла голову. Взгляды их встретились, но её величество тут же отвела глаза.
– И я знаю, кольцо ваше. Доказать не могу, но это ведь реплика кольца моей матери.

– Право слово, какие глупости!
– министр всё же расседлал коня.
– Мне бы очень не хотелось говорить с Донавелом, но, видимо, придётся. Ваше величество, если вы намерены продолжить начатое в кабинете, знайте, ничего не выйдет.

Королева тяжко вздохнула и поднялась вслед за герцогом. Сапоги безжалостно сминали травинки и листья земляники. Она остановилась в полушаге от министра. Спиной почувствовав её взгляд, тот обернулся, хотел дать строгую отповедь, но не успел. Губы королевы коснулись его губ, затянутые в мягкие кожаные перчатки руки обвили шею. Министр опешил, не зная, как поступить, но руки сами потянулись к тонкой талии. И вот он уже не мог остановиться. Напрасно разум твердил о чести, долге, герцог их не слушал.

Королева на миг отстранилась, чтобы выкинуть хлыст, который всё ещё сжимала в руке, и вздрогнула, ощутив прикосновение министра. Тот нежно провёл ребром ладони по щеке и хрипло прошептал: 'Зачем?' Её величество лишь улыбнулась в ответ и прикрыла глаза, когда губы герцога скользнули по шее.

Королева не противилась ласкам, она тонула в них, не ощущая ни малейших укоров совести. Наоборот, сожалела, что не открылась раньше. Один поцелуй, и герцог бы принадлежал ей. Зачем, неважно, всё неважно, когда есть эти руки и губы.