Наконец, Эллине удалось добраться до валуна. Она с облегчением плюхнулась на него и вытащила кинжал. Вроде бы, чистый. Гоэта огляделась, нет ли нечисти, и порезала руку. Из ранки брызнула кровь и обагрила камень. Эллина не знала, сколько капель нужно, поэтому стояла и терпела до дурноты. Затем спешно перевязала палец и уселась ждать, беспокойно посматривая на лошадь. Вроде, стоит, нечисть не съела. Только те же мьяги чувствуют кровь, мигом сбегутся. И ведь с места не сдвинешься, иначе впопыхах угодишь в трясину.

А вот и разведчики.

Эллина нервно перехватила флиссу, с тревогой наблюдая за тем, как болото постепенно оживает.

Звёздочка тревожно ржала. Наверное, считала хозяйку предательницей. Но ведь без пут лошадь точно погибнет. А с ними не сможет дать отпор мьягам. Нужно подобраться к ней, защитить. Может, Малис о знаке только утром узнает. При мысли о том, сколько придётся просидеть на опушке леса, гоэте стало не по себе. Она вновь нервно оглядела болото и взялась за слегу. Так и шла: в одной руке флисса, в другой срубленное тоненькое деревце - слега, без которой на болоте делать нечего. Не проверишь такой палкой кочку или глубину озерца, затянет трясина.

Мьяг становилось всё больше, и подбирались они всё ближе. Эллина боялась не успеть: парочка уже вплотную подобралась к Звёздочке.

– Малис, где тебя носит!
– в сердцах крикнула гоэта.

И тихо добавила:

– Ты мне так нужен.

Разумеется, никто не ответил. Эллина и не надеялась. Прощупывая почву под ногами, она спешила к лошади. Мьяг пришлось отгонять громким криком. Странно, нечисть - и испугалась пары забористых ругательств. Чуть не сорвала голос, но это такая ерунда! Потом в ход пошли комья земли. Гоэта прицельно бросала их в мьяг и молилась Сорате: лишь бы успеть!

Почуяв слабину жертвы, что Эллина не маг, а так, обычный человек, нечисть ринулась в атаку. До Звёздочки оставалось футов шесть, и гоэта мысленно попрощалась с лошадью. Но разорвать животное в клочья мьяги не успели: с визгом отлетели, будто ударившись о невидимую стену. Потом их и вовсе подбросило и разорвало в клочья. Эллина судорожно сглотнула. Её чуть не вырвало от вида живого месива на земле, а для Малиса зрелище оказалось привычно, он и внимания не обратил. Ухмыляющийся некромант неспешно шагал по кочкам, будто по обычному полю.

– Какая встреча! Линка, да ещё с неприятностями!

Вид некроманта распугал оставшихся мьяг. Они с визгом поспешили укрыться в лесу. Боялись.

Малис сгрёб испуганную Эллину в объятия, приподнял и закинул на плечо. На попытку возразить цыкнул: 'Мне виднее'.

– А лошадь!
– только и успела спросить гоэта до того, как некромант коснулся артефакта переноса.

Странное ощущение - нырять в безвременье и выныривать за десятки миль от первоначального места. Чуть закладывает уши, кружится голова и стучит кровь в висках.

– Лошадь, Линка, я сюда не потащил бы.

Малис сгрузил Эллину посредине леса, на краю какой-то полянки. Над головой мирно пели птицы, даже не скажешь, что вокруг гиблые болота. Под ногами мягкий ковёр травы, но чуть дальше, под корнями, куда не проникали солнечные лучи, начиналось царство мха. А на поляне цветут ромашки. Помнится, Эллина любила плести из них венки, когда, ещё совсем девчонкой, отправилась в качестве помощницы к некроманту. Малису, кстати. Тогда маги преодолели предубеждения и работали бок о бок с тёмными. Новоиспечённая гоэта тоже оказалась при деле: руководство Училища выбрало её. За душой ничего нет, пропадёт, не жалко.

– Малис, - озарённая догадкой, Эллина живо обернулась к некроманту, - мы у тебя дома?!

Некромант хмыкнул и неопределённо пожал плечами.

Гоэта же вертела головой по сторонам, подмечая всё новые знакомые приметы. Но ведь Малис жил не на болоте!

– Линка, я похож на идиота?
– некромант обернулся и одарил-таки Эллину внимательным взглядом. Судя по выражению лица, увиденное ему понравилось.
– Тот дом целая орда волшебников знала, наверняка уже спалила. Жалко, конечно, славный домик, алтарь хороший... Помнишь, алтарь, Линка? Он тебе тоже нравился.

Гоэта покраснела и предпочла заняться исследованием местной фауны. Потом, впрочем, не выдержала и напомнила, что нравилось ей совсем другое и вовсе не на холодном камне.

– Знаю, знаю, память у меня хорошая. Так что случилось?
– тон Малиса утратил игривость. Он скрестил руки на груди. Взгляд Эллины против воли приковал перстень с раухтопазом. От него веяло могильным холодом и смертью.
– Или случилось не с тобой? Вряд ли любовник не смог бы вытащить из передряги.

– Угадал, поэтому я не с пустыми руками, - гоэта расстегнула рубашку и показала на привязанный к животу мешочек с украшениями.
– Тут золото, бриллианты, ещё какие-то драгоценные камни. Я не смотрела, просто сгребла, что есть.