Но особенно умилила Амарин стоящая под стеклом на кухне чашка почти невесомая, нежно-голубого цвета с маленькими, розовато-белыми цветами. Ну, любила Амарин голубой цвет. Конечно, не мужская чашечка, но вообще-то и ничья. Из неё, по всей видимости, никто не пил. Будет моей!

Разложив в шкафу свой скудный запас вещей, Амарин, подключившись через планш к банковскому порталу, узнала свой кредитный аванс и с удовольствием присвистнула. Император не мелочился. Значит, нужно срочно пополнить запас вещей и продуктов. Девушке не хватало многого. Во - первых, она терпеть не могла ходить по дому в брюках, не любила спать без злополучной ночной сорочки и носить в такую изумительную теплую погоду сапоги, даже стоившие целое состояние. Во - вторых, ей хотелось накупить себе много абсолютно непрактичных, но таких необходимых для любой девушки вещей просто так, для поднятия настроения.

– Так, - твердо произнесла ДейСоло,- выбираем объект для транжирства. Она открыла на планше городскую карту, просмотрела окраинные торговые комплексы и способы передвижения в столице. Ей не хотелось покупать в центре, ведь там всегда все стоит намного дороже, а Амарин была девушкой практичной.

Через стандартных полчаса, опробовав новый для себя вид транспорта - подземный купинг, девушка входила в торговый комплекс. И следующие три стандартных часа были безвозвратно потеряны из жизни. Амарин с остервенелым удовольствием стаскивала с себя форму офицера флота и облачалась в бельё молочного цвета, расшитое золотой вязью. Надевала легкое платье из натурального нуара очень светлого, с разноцветным орнаментом, застегивала на прелестных щиколотках босоножки на высоком тонком каблуке. Потом было много других покупок и примерок. Работники комплекса сразу складывали покупки в бокс для доставки. И только один фирменный пакет Амарин несла сама - слишком уж плотоядно сверкнули глаза доставщиков, когда они увидели сапоги из драгоценного нарма. 'Не будем провоцировать персонал на совершение преступления',- решила девушка.

Потом был салон красоты, открытое кафе и чашка ароматного травяного настоя. Амарин была почти счастлива. День удался! Подняв чашку с настоем, как бокал с вином, девушка отсалютовала и шепотом произнесла: 'Спасибо за прекрасный день, мой император!' И вдруг легкий ветер слегка коснулся её глаз, потом кончика носа...потом краешка губ. Амарин опустила глаза и нестерпимо покраснела...

С того чудесного дня как - то незаметно пролетела целая стандартная неделя. Амарин не видела императора и адмирала с ночи на корабле, материалы по Шаэргу были все прочитаны, никаких других распоряжений не поступало, так что ДейСоло ушла с головой в работу аналитического отдела и чувствовала себя просто замечательно до сегодняшнего утра включительно. Дело в том, что ее замечательное настроение начинало отвратительно портиться. Амарин сидела за столом в кабинете аналитического отдела при императорской канцелярии и читала отчет временного правителя Хардской планетной группы. Ей нужно было разобраться, что в этой писанине правда, а что ложь, на сколько попытался обмануть имперскую казну временный правитель ХПГ и как без особых усилий доказать воровство. Это было то ещё испытание. Абсолютно непривычный вид аналитической деятельности. Амарин привыкла работать вживую, с людьми, наблюдая за их реакцией, считывая всполохи их неприкрытых эмоций. А здесь, соприкасаясь только со словами и цифрами, ДейСоло чувствовала себя никчемным человечком.

– Назвался торкским красом - лезь в болото, - вполголоса процитировала она асконскую мудрость.

– Что? Кипишь?
– услышала ДейСоло довольный, издевательский голос Эйдана Блатча.

– Не киплю! А закипаю!

– Все так плохо? А я смотрю, ты совсем скисла. Ногами дергаешь, уши свои чешешь через каждые пять стандартных минут, ногти сгрызла, макушку до крови расчесала.

– Я тупица, Дан! И это уже диагноз, - заныла Амарин.- Вот спроси меня, какую шлюху прислать этому гадкому правителю ХПГ на сегодняшнюю ночь, тут я по почерку определю, а вот в бумажном вранье я не сильна. Аэр Гилфорд меня прогонит, а император...!
– и девушка, прикрыв лицо руками и уронив голову на стол, издала мычащий звук, который должен был, по всей видимости, передать одновременно глубокое отчаяние и нежный девичий плач.

– Мар, ты давно взрослая, а ведешь себя, как малолетка.

– Кто взрослая? Я? Я! Я тупица, Дан!
– снова ноющие, всхлипывающие звуки.- А на это даже возраст не влия-а-ет.

Эйдан засмеялся:

– Хватит себя жалеть! Есть работа - значит, надо найти возможность эту работу сделать. Соберись! Ты не барахло! Ты лучший аналитик в этой комнате... ну, после меня, конечно, и аэра Гилфорда.

– Правда?
– поднимая растертые, красные глаза, с надеждой спросила девушка.

– Нет, нагло вру!

– Эх, коварный ты, Дан! Не понятны тебе горькие терзания девичьей души.

– Давай разбираться с отчетом, горькие терзания девичьей души! Смотри, - и Эйдан, подтащив свое кресло к столу, склонился вместе с девушкой над развернутой страницей.
– Так же, как ты считываешь человека, так же можно считать и текст. Понимаешь? Есть в тексте своя логика. У правды свои интонации и обороты, у лжи - другие. Если внимательно приглядеться, то можно не только определить с абсолютной точностью, кто писал, но и когда писал, в каком настроении, и сколько правды или лжи вложил в это.

– Дан, давай лучше на примерах, так понятнее будет. И знаешь.... ты не сильно ко мне наклоняйся.

– Почему?

– Ты все - таки мужчина.

– И?
– не понял Блатч, - я уже давно мужчина.

– Ну, у меня в последнее время на мужчин странная реакция. Недавно заметила. Дня три назад.

– В смысле? Реакция Вассермана?

ДейСоло заехала ему локтем в живот. Блатч издал звук, напоминающий болезненное, но все - таки веселое хрюканье:

– Все, не буду, не дерись! Так что там у тебя за реакция?