— Ее имя Улва Хант. Жила в Костэле, это небольшой город, больше похожий на деревню. Воспитывала мачеха, после смерти отца. И у нее нет любимой кошки, у нее ручной ворон, Ваша Светлость, — насмешливо глядя на реакцию лорда, Аксар продолжил. — Она так и зовет его — Господин Ворон.

— Чудно, — вздернув бровь, Его Светлость пытался переварить поверхностную биографию девушки, и добавил: — Почему она, а не к примеру, леди де Сент?

— Это мой выбор.

— Он ничем не подкреплён? Или же ты опять отнесешь это в критерии «личное»?

Аксар кивнул, давая понять, что причины своего выбора он не озвучит. Он уже выбрал, а все остальное мишура, не требующая разглагольствования.

— Что-то еще?

— Да. Ответь мне, как скоро ты планируешь сделать госпожу Хант леди Хидай?

— Скоро. Договор с ее мачехой обязывает меня сделать это в ближайшие полгода.

— Не думаешь, что торопишься? Ты несносен, гневлив, временами жесток даже по отношению к женщинам. Сможет ли эта малышка вынести твой характер?

Нутро Аксара непримиримо рыкнуло, стоило лорду произнести свое «малышка» по отношению к его Улве. Это его малышка! Его женщина! Его наслаждение! И только он в праве называть ее так!

— Я жесток к глупости и лицемерию. Ни того, ни другого у Улвы нет, а значит, и нет причин, чтобы я выходил из себя, Ваша Светлость. К тому же, почему вы так легко отдавали мне в распоряжение тех леди? Или же их судьба заботит вас больше?

— Я выбирал тех, кто сможет составить тебе достойную пару, Аксар. А на счет этой девушки у меня большие сомнения.

— У меня их нет.

— И все же, — лорд поднялся со своего места, и подошел к окну, выходящему на украшенный зеленью двор. — Я хотел бы, чтобы какое-то время, ты и госпожа Хант провели здесь.

— Зачем это? — рыкнул мужчина, всем своим видом демонстрируя не желание оставаться здесь и на лишние пять минут, исключительно по доброте душевной задержавшись ради разговора с лордом.

— Я хочу присмотреться к твоей женщине. На этом все.

— Это не обязательно.

— Отчего же? — Его Светлость удивленно вздернул брови, повернувшись к напряженному от гнева воину.

— Она не нуждается в титуле. Собственно, как и я. И для нас не станет проблемой лишится, или не приобрести его вовсе.

Он не хотел оставаться. Его крайне напрягала такая любознательность и упрямство по отношению к его женщине, еще и от Его Светлости, которого интересовал исключительно род, который он вынуждал Аксара продолжить, скрепив бумагами договора. О чем лорд не постеснялся ему напомнить:

— Ты не должен забывать, Аксар. У тебя есть передо мной обязательства. К тому же, ты не знаешь наверняка, откажется ли сама девушка от чести стать леди.

— Он отлично спит, — единственное, что смогла сказать я, чувствуя десяток пар глаз, устремленных в мою сторону.

Девушки, женщины, и даже одна несколько пожилая леди, звонко рассмеялись, находя это забавным.

— Мое имя Литиция, — одна леди в тугом корсете из изумрудного атласа, цепко схватила меня за руку, и потянула в центр гостиной, усаживая на мягкий пуф, как на сцену театрального представления, звездой которой меня невольно сделали. — А как твое имя?

— Улва, госпожа, — представилась я, и между стайкой дам послышался вдохновленный вздох.

— «Волчица»? Ох, очень и очень поэтично! Черный Зверь и волчица! Звучит отлично!

Они дружно закивали головами, словно думали одном мозгом на всех, и такие чудесные идеи приходили в украшенные кудряшками головы одновременно.

— Расскажи нам о себе?

— Что вы хотите знать?

— Откуда ты? Как вы познакомились с Черным Зверем? Насколько он… горячий? — зеленые глаза девушки блеснули таким откровенным любопытством, что я нахмурилась. — Правда ли что в постели он такой же дикарь?

— Я слышала, — начала другая леди, поправляя рюши на своем воздушном платье. — От одной дамы из дома терпимости…

— Лили! Как тебе не стыдно иметь такие знакомства!? — возмутилась пожилая леди, но порозовевшие щеки выдавали, что столь пикантные вещи ей очень даже интересны.

— Мы случайно встретились! — поспешила оправдаться так называемая Лили, и продолжила: — Так вот она рассказала мне по секрету, что Черный Зверь посещал одну из их работниц, и…

Все в комнате притихли, требуя подробностей, а я прикусила губы, не зная, как реагировать на такие новости. Ни капли стеснения, будто бы меня здесь нет, и постель, что касалась только меня и его, неожиданно оказалась набита сплетницами, щебечущими о своем.