Героем 5 июля, если можно так выразиться, был месье Мюревер, владелец гаража из Азенкура. Он приехал в Порт-у-Моря отдохнуть с женой и двумя детьми, Филиппом и Брижиттой. Говорили, что гараж у Мюревера огромный. И значит, он важная персона!

Да-а, это было видно за версту! Филиппа и Брижитту наряжали, как принца и принцессу. Конечно, им не разрешали играть около лодок вместе с рыбацкими детьми. И конечно, этого-то им и хотелось больше всего на свете. И вот 5 июля мадам Мюревер, как на грех, одела детей во все новенькое, во все беленькое — шляпки, башмачки и даже маленькие перчатки! В такую жару! Детские перчатки! Да здесь о таком и слыхом не слыхали!

— Идите поиграйте, пока я одеваюсь, — сказала мадам Мюревер, — да не испачкайтесь, ведь мы приглашены на обед. А ты, Мюревер, присмотри за детьми!

Но этому самому владельцу гаража слишком нравилось издеваться над Титаном, и он так увлекся своими злобными насмешками, что совсем забыл о собственных детях. И Филипп с Брижиттой умчались к Шельмочке и другим ребятам, которые будто бы случайно бегали среди свежевыкрашенных лодок. За игрой время летит так быстро… Короче говоря, мадам Мюревер сама притащила детей в «Морское кафе», громко призывая мужа полюбоваться, на что они похожи.

Да, вид у них был что надо! Прощайте, белые воскресные наряды!.. Теперь эта белизна разукрашена цветами всех портовых лодок…

Немудрено, что месье Мюревер пришел в ярость. А тут еще жена надрывается вовсю:

— Лучше бы за детьми смотрел, а не корчил из себя умника!

И это при всем честном народе!

Тогда владелец гаража ка-ак размахнется да ка-ак влепит сыну затрещину!..

Добрая половина присутствующих тут же бросается к выходу, прячется под столами, за колоннами, за стойкой бара, потому что жители Порта-у-Моря прекрасно знают, что сейчас произойдет. Приезжие недоумевают. Воцаряется глубокое молчание… Титан не видел первой затрещины. Но молчание заставляет его обернуться. Как раз в этот момент вторая затрещина со всего размаха обрушивается на бедную Брижитту.

И тогда… И вот тогда-то…

БАХ! ТРАХ! ТАРАРАХ!

Титан выпрямляется, растет на глазах, становится огромным. Грудь его надувается, словно парус, глаза округляются и начинают сыпать искры. Титан разжимает челюсти, трубка его падает на пол, и только тут все замечают, какие у него страшные зубы… Он рычит, он ревет. Титан сейчас как лев из сказки, который прятался под ослиной шкурой. Да какой еще лев: громадный и сильный, как носорог.

Титан бросается на владельца гаража, хватает его за ногу и раскручивает, как полотенце, которым из комнаты выгоняют мух. Центральная опора здания обрушивается, окно и стеклянная дверь разлетаются на куски. Месье Мюревер вращается, крутится, вертится, как пропеллер, и разносит все кругом, как настоящая палица. Наконец Титан выбрасывает вон щедрого на затрещины отца, но великан плохо прицелился, и в стене образуется огромная дыра, а потом раздается звонкое «бултых!». Это месье Мюревер плюхнулся прямо в море, рядом с портовыми лодками. На развалины кафе спускается тишина… Туристы и отдыхающие с воплями разбежались по своим автомобилям и мчатся кто куда: домой, в аптеку, к доктору, к знахарю.

И пока они ставят себе компрессы, мажутся йодом, принимают успокоительные ванны, жители Порта-у-Моря вылезают из-под столов, из-за стопки бара, отряхиваются и оглядываются в поисках хотя бы одной целой бутылки вина.

Титан переводит дух и озирается по сторонам. В чем дело? Он ошеломлен. Он не понимает, что тут произошло. Но остальных он об этом не спрашивает, потому что им-то, кажется, все ясно… А Титану не хочется выглядеть дураком, хоть он ничего и не понял. Однако по доброте своей он сочувствует хозяину кафе, ласково похлопывает его по плечу и говорит:

— Не расстраивайся, Горжон! Я тебе помогу все это привести в порядок…

Но все это чепуха по сравнению с тем, что случилось через полтора месяца. Горжон даже не успел еще закончить ремонт кафе.

Все началось 20 августа со спора между двумя ребятами, Шельмочкой и Норбером.

— Видала моего отца? Во какой высокий, здоровый! — без конца твердил Норбер. — Он сильнее всех!

— Титан еще сильнее!

— При чем тут Титан? Разве он твой отец?

— Нет, а что?

Норбер пожал плечами:

— Как что? Пусть он самый большой, самый сильный, но тебе-то что, раз он не твой отец?

— Всё равно Титан самый большой и самый сильный! — настаивала бедная Шельмочка, у которой отца никогда не было.

— А ты знаешь, кто мой отец?

— Нет.

— Мясник. Он быков забивает.

— Уй-юй-юй! — засмеялась девочка. — Мясник! Тоже мне силач! Вот если б это были такие быки, как на корриде…

— Они такие и есть!

— Как это? Что же, твой отец их убивает на арене?

— Да нет, дурочка! На бойне!

— Ой, Норбер, а разве твой отец… матадор?

— А сколько быков убивает за день твой матадор?

— Ну… двух!

Норбер расхохотался.

— А мой отец — целых сто!

Шельмочка просто остолбенела от такой наглой лжи. Врет и не краснеет!

— Все равно, — запальчиво повторила она, — Титан самый большой и он сильнее всех!

— Ну, что он больше всех — не спорю, но уж никак не сильнее! Все из него веревки вьют…

— Если только он захочет…