Павел безрассуден, но мог ли я его остановить? Имел ли право отказать ему, заменить его кем-нибудь другим?

Я поискал глазами командира дивизии, а встретился взглядом с Драганом, который следил за нами и ждал чего-то. Доложил ему, что группа готова, и ушел к солдатам.

Водители не выключили фары, и мы оказались в каком-то сказочно-феерическом кругу света.

Я следил за каждым шагом Павла и его товарищей. Сначала они шли во весь рост, затем перебежками вошли в лес и в конце концов начали продвигаться вперед по-пластунски.

Здесь собрались сотни людей, а я не слышал не единого голоса.

О чем думал Драган в этот момент? Павел отправился навстречу смерти, а Венета ждала его.

— Зачем ты его пустил? — прошептал мне на ухо командир дивизии.

— Может, так будет лучше, — ответил я.

— Для кого? — спросил он.

— Для всех нас. Он повел за собой своих солдат.

— С вами человек не может даже минуту быть спокойным, — прозвучал в моих ушах его напряженный шепот, но я понял, что он гордится Павлом.

Драган прикуривал от не докуренной еще сигареты. Подпоручик Прангов начал что-то ему докладывать, но тот отмахнулся от него.

— Вы окружены!.. Сдавайтесь!.. — послышался звучный голос Павла.

И снова установилась тишина. Слышалось только щелканье затворов.

— Даем вам одну минуту на размышление. После этого пеняйте на себя, — снова предупредил Павел.

Мы с нетерпением ждали, когда же все кончится. Несколько автоматных очередей, взрыв гранаты — и все уйдет в прошлое. Кто-то погибнет.

И вдруг чей-то голос нарушил напряженную тишину:

— Товарищ подпоручик, не стреляйте!..

Мы переглянулись. Командир дивизии до боли сжимал мое плечо. Драган продвинулся вперед и добрался до опушки леса. Ему навстречу шел Павел с шестью солдатами.

— Это что за цирк? — Нервы Драгана не выдержали.

— Нас послали на дежурство, — смущенно начал один из солдат, прижимавший бинтом рану на руке. — Неожиданно на нас наткнулась группа людей. Мы окликнули их и затем открыли огонь. Потом так и не поняли, как все произошло.

— Кто вас послал? — Драган дрожал от гнева.

— Подпоручик Прангов. Он привел нас туда лично. Сказал, что наш пост имеет специальное назначение, и мы...

Прангов стоял возле меня словно окаменевший. В его лице не осталось ни кровинки.

Солдаты вокруг нас зашумели. Кто-то перевязал руку разведчику, другой шутил по поводу «крупной операции», и лес стал похожим на огромную сцену, где каждый играет свою роль, не имеющую ничего общего с другими.

Драган вплотную приблизился к Прангову, готовый стереть его с лица земли.

— Подпоручик Прангов, вы заслуживаете пули, — едва слышно процедил Драган. — Садитесь в машину.

Погасли фары, темнота скрыла наши лица. Потом машины одна за другой потянулись в обратный путь.

Двинулся и газик Драгана, увозя подпоручика Прангова.

Командир дивизии подал мне знак. Было двадцать три часа пятьдесят пять минут. Я вызвал дежурного офицера, сказал ему, что нужно сделать, и он исчез во тьме.

Над районом расположения полка раздался сигнал тревоги. У коновязи заржали лошади. Во всех направлениях забегали солдаты. Им было достаточно одного сигнала.

Мы с командиром дивизии стояли рядом и наблюдали ва этой солдатской суматохой.

Жасмина. У меня есть свое место в жизни, и никто не может этого у меня отнять.

Ночью Сильва присела на постель и запеленала тряпичного мишку в старенькую куртку отца.

— Что ты делаешь? — спросила я, а она посмотрела на меня грустно и проговорила:

— Он болен! Мамочка, я не хочу, чтобы он умирал. Ведь это плохо, когда кто-то умирает?

— Но он всего лишь простудился, — пыталась я уклониться от ее вопросов, а она гладила перепачканную мордочку медвежонка и продолжала:

— Если мишка умрет, он оживет снова, чтобы вернуться ко мне?

— Он не умрет.

— А если умрет?..

— Хорошие зверята и добрые люди никогда не умирают.

Сильва перестала задавать вопросы, только еще тщательнее завернула игрушку в курточку и положила на подушку.

— А ты добрый? — неожиданно спросила она тряпичного мишку.

— Добрый! — вместо мишки ответила я.

Сильва ничего не сказала. Легла рядом с ним, обняла его так, как я обнимаю ее, когда хочу, чтобы она поскорее уснула, и затихла.