— А то ее сейчас нет? — хохотнул Алексей…

Петр задумался.

Доводы о том, что его в народе будут считать обычным жуликом, дошли и произвели впечатление. Тем более, что к купцам и заводчикам он сам испытывал особую страсть. И получить такую репутацию, в том числе и среди них, ему хотелось в последнюю очередь…

Впрочем, эта задумчивость не смогла сразу победить жадность и желание быстро получить много денег. Пришлось царевичу больше месяца дебатировать с ним и его окружением. Уж что-что, а такие всякого рода мошенничества Алексей понимал хорошо. В какой-то мере это было его профилем там, в прошлой жизни. В рамках общего кругозора изучал то, что творилось исторически. Ну и на практике в хозяйственной сфере сталкивался постоянно… но это он. Царя же грели совсем другие мысли. Окончательно ситуацию переломил поход по рынку, куда они сунулись переодетыми. Чтобы не узнали. Вот тогда-то Петр Алексеевич и осознал весь ужас и пагубность предлагаемых ему идей отдельных дельцов…

Суть предложенной монетной реформы царевича сводилась к фактически утверждению серебряного стандарта. Базовой валютой страны утверждался рубль. Серебряный. Приведенный к нормативу рейхсталера [55] .

Как счетный, так и фактический.

В серебре должен был чеканиться как сам рубль, так и его доли. До четвертака в полной пробе, далее до гроша, то есть, пятидесятой доли, в половинной. Чтобы не мельчить и живучесть монет была выше.

Копейки чеканились из меди в номинале 1 к 400. То есть, за один рубль серебром, должно было давать четыреста копеек медью. На старте. Потом, конечно, все уплывет. Также, как и с рублей, чеканились доли копейки: деньга и полушка. А в качестве золотой монеты шел червонец, приведенный к стандарту дуката.

Считаться же в ведомостях и отчетах предлагалось все в счетных рублях по текущему курсу. Да — морока. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что порождали расползающиеся фактические курсы жестко привязанных друг к другу по номиналам монет из разных металлов. Алексей прекрасно помнил, что эта дурная история сохранялась очень долго. Даже отчасти в советское время. Про империю и речи не шло, когда фактическая ценность монет отличалась от номинала практически постоянно. Что проявлялось не только при обмене на другие валюты, но и даже внутри страны. Меди давали больше за серебро, а серебра больше за золото… при равности по номиналу…

Кроме того, для ведомств, ведущих прием всякого рода платежей, был разработан достаточно простой способ оценки для отбраковки порченных и фальшивых монет. Двойное взвешивание. Сначала просто на весах, а потом на подвесе в воде, чтобы получить массу и объем. Ну и таблицы. Что позволяло довольно быстро и без проб «на зуб» определять качество монет. Не только новых российских, но и вообще…

1701 год, сентябрь, 2–10. Москва

Вот уже неделю посольство султана находилось в Москве.

Впрочем, для местных жителей оно смотрелось едва ли не более органично, чем люди в пышной европейской одежде. Слишком уж старая вроде как русская одежда сходилась в общей стилистике с одеяниями вот этих вот пришлых. Не полностью, понятное дело, но родство виделось невооруженным глазом.

Торжественный прием прошел буднично.

Начавшись, как и положено, со вручения даров.

Среди которых оказалось десяток отличных арабских жеребцов. Можно даже сказать элитных. Но царевич от этого только скривился. Такие южные лошадки в местном климате были не жильцы. Год-два, максимум три — предел. Да и то — если пылинки с них сдувать.

Вон — Василий Голицын закупил в Иране тысячу жеребцов. Отличных. Да только пока дошли до Москвы — около полусотни издохла. Попав в холода на нижней Волге.

Как там они себя будут чувствовать дальше — большой вопрос.

Во всяком случае Алексей прикладывал все усилия для закупки голштинской лошади или ее аналогов, в первую очередь из Польши, Саксонии, Бранденбурга и Мекленбурга, то есть, союзных России территорий. Ну и тяжеловозов, в первую очередь английских шайров. Хотя, конечно, их прибывало мало. Англичане не сильно любили возить лошадей и заламывали за них очень внушительные деньги. Закупались и фризы, и ардены в их раннем виде, и все более-менее приличное до чего дотягивались руки. Тратя на «голову» в среднем около 100–150 талеров, ну, то есть, рублей. А то и доходя до 200.

Жутко дорого!

Невероятно просто!

Но не дороже денег. И другого способа быстро добыть более-менее приличных лошадей для кавалерии и артиллерии не выглядело возможным. Впрочем, несмотря на все усилия, результаты получились более чем скромные. С трудом получилось «упаковать» один уланский полк нормальным конским составом из северных пород, создав сверх того лишь небольшой резерв. Ну и около пары сотен разных тяжеловесов для артиллерии прикупили. Чего совершенно не хватало… но, других результатов не предвиделось…

Подарки посольства не ограничились конями.

Было много всего.

Красиво было.

Пышно.

Пафосно.

Даже крокодила привезли живого в качестве диковинного питомца и обезьянок дрессированных.

Потом обменялись принятых в таких случаях речами. И… ничего. На официальном приеме ничего не решали. Просто ограничившись формальностями. Все дела велись в камерных встречах, проводимых царем, как, впрочем, и происходило обычно.

Не ассамблеях.

Нет.

Царевич отговорил устраивать эти веселые мероприятия перед османскими гостями. Хотя тот порывался.