Возле двери в собственную квартиру накрыло чем-то таким… не входил бы вообще, если б мог. Не оттого, что не хотел. Просто… - тошно тащить на себе вину. Он и сознавал её, и виноватым себя не считал. Так вышло – сразу не туда пошло. В самый неподходящий момент, на самом пике молодости. Когда видишь цели и четко осознаёшь желания, когда впереди открываются бескрайние горизонты, а жизнь впереди видится полем из васильков, уходящим в синее небо!

Он встретил Машу.

Она не виновата и никто не виноват. И все-таки кто-то что-то сделал неправильно, иначе почему сейчас войти в собственный дом, как серпом… промеж ног? Знал он этого «кого-то»… видел в зеркале каждый день, мля…

Звонить не стал, открыл дверь своим ключом. Его никто не встречал, хотя Нуца не могла не услышать – он громко возился. Нечаянно скинул зонт… и на хрена он тут зимой?! Взглянул на часы – почти двенадцать. Понятно – у пацанов режим и мать загнала их спать в одиннадцать, отобрав гаджеты. Они слушались её.

И он - муж, тоже, если речь не шла о вещах глобальных и судьбоносных. Но и тогда прислушивался - его жена была женщиной практичной и здравомыслящей.

Соглашаясь на брак, Георгий был пьян от алкоголя и мужского желания - это понятно. И, как дурак, не уловил несоответствия между показательно-скромным образом застенчивой девственницы и словами бабки, что инициатива исходила от неё же. А дружная семья, похоже, только подхватила идею и помогла воплотить её в жизнь.

У Нуцы был характер. Пресмыкаться она точно не собиралась. И чтила, и хозяйкой была хорошей, и в постели - тоже порядок. Его все устраивало, и Георгий взял курс на семью. А жена привыкала на новом месте, знакомилась с его родными и друзьями, ждала гражданство, потом родила ему сына… и скрывала характер.

Ничего страшного, в принципе, в нем не было. Они и притерлись друг к другу довольно быстро, хотя даже любящим людям иногда сложно привыкнуть и подстроиться в быту под желания и привычки партнера. Все было почти идеально до тех пор, пока Нуца не обозначила свои цели. Они не устраивали Георгия, но уже родился Данька, а потом и Дато...

Раздевшись, он в одних боксерах прошел в ванную и принял душ с дороги. Постоял, посмотрел в зеркало – погано. Ну… что имеем. Накинул купальный халат и заглянул в комнату сыновей. Четырнадцать и тринадцать – взрослые почти ребята. Почти…

Старший, на удивление, уже спал. Уходился на тренировке? А младший Дато смотрел из полумрака спальни блестящими черными глазами - мамиными.

– Пап! – позвал шепотом и махнул рукой – давай, мол, ко мне. И Георгий прилег на край кровати и обнял сына. Тот пах его шампунем – мужским. И детским еще теплом, и доверием. И дрогнуло где-то внутри, уютно заворочалось что-то такое… непередаваемое.

– Мы тебя ждали, ты долго, - жался к нему мальчишка.

– На работу заскочил. Я предупреждал – на полчаса всего, - шепотом виновато признался отец, крепче прижимаясь щекой к голове сына.

– У тебя там полутруп? Неприятности в отделении, пап? – громко шептал мальчик.

Георгий чуть помолчал, потом отрицательно качнул головой: - Устаревшие данные, не бери в голову. Расскажи – как ты? Как Даня?

– Я – точно нормально, - раздался хрипловатый басок старшего, - а у вас, пап? Вы разводитесь?

– Не было такого разговора, - присел на кровати Георгий, - откуда такие сведения?

– Мама говорила с Грузией, не слышала, как мы вошли, так что… Про полутруп и правда было. И что ты деньги…

– Не нужно, Дань, мы разберемся с мамой. Не переживай раньше времени.

– Я не поеду в Грузию, как бы вы там ни разбирались – независимо, - напряженно ответил Даниил, садясь на кровати: - Можете делать все, что хотите… Школу я закончу тут и поступлю - тоже.

– Я уже сказал… - начал отец, подбирая слова.

– А у меня секция. И я тоже хорошо учусь… я – с Даней.

– Зря вы, - поднялся с кровати Шония, - у женщин иногда бывает… под настроение.

– Ага!
– отвернулся Даня к стене.

– Спокойной ночи. Все будет хорошо. Помните, что ваши интересы для нас главное.

– Иди, папа… она ждет там – нарядилась.

Шония неловко кашлянул и вышел из детской. Заглянул в спальню – никого. Быстро переоделся в домашнюю одежду и пошел на кухню. Стал в дверях. Жена сидела у окна с бокалом вина в руке. И стол празднично накрыт. Быстро взглянул – бутылка практически полная. Непонятно чего испугался – Нуца не употребляла крепкое спиртное, даже вино пила крайне редко. И она правда ждала его в красивом платье.