А затем пришел ветер.

О, то не была нежная ласка летнего бриза или игривое покряхтывание весеннего эфира. Это был порыв северных тундр, ледяных царств и забытых горных вершин. Этот ветер, чьи доспехи холод, а поступь — мрак, проносился по земле со свирепым голодом, а его холодные пальцы невидимыми мечами секли все на своем пути. И где-то глубоко внутри, среди бесчисленных ударов мечей, ветер пел едва слышимую песню — панихида о старых сказаниях и потерянных душах.

А затем все стихло. Исчез и испепеляющий свет, а вместе с ним и леденящий душу ветер.

Посреди сожженной и иссеченной земли стояли двое — Эваалел, с чих уст не сходила улыбка и Хаджар, убравший руку от рукояти меча.

Один лишь Харлим едва ли не лежал на земле, а вокруг него в лучах солнца, постепенно высвобождавшегося из плена черных туч, сверкали осколки разбитых защитных артефактов.

— Прошу простить мое маленькое представление, — все с той же улыбкой и тем же спокойным тоном произнес глава Золотого Неба. — Харлим рассказал несколько лестных историй о вас, мастер Ветер северных Долин. Я хотел их проверить. И, признаться, он немного приукрасил, но не в той степени, чтобы вызвать разочарование.

Приукрасил…

Хаджар прислушался к своим ощущением и, использовав терну, потянулся ей к стоявшему перед ним мужчине. Волна сила окатила Эваалела и тот, кажется, был совершенно не против, поскольку даже не пытался остановить Терну.

Когда же сила вернулась обратно к генералу, тот понял, что перед ним стоит не совсем человек. Нет, Эваалел был из «плоти и крови» (учитывая, что все здесь состояло из энергии, то фраза приобретала иносказательный смысл), но вот душа и энергия — их внутри этой оболочки не присутствовало в той форме, что у обычных существ.

Вместо них внутри тела главы сияла два, как бы правильнее выразиться — два запаса. Как если бы кто-то взял некоторое количество души и энергии и поместил их в создание.

— Голем, — догадался Хаджар.

Эваалел слегка склонил голову.

— В данный момент под прямым моим управлением, — прозвучал голос искусственного конструкта. — Видите ли, доблестный генерал, не всегда у глав Домов есть время, чтобы встречаться с каждым, кто хочет предложить нам что-то выгоднее в обмен на свою жизнь.

Хаджар не стал комментировать последнее утверждение. Да, они только что обменялись Эхом Правил и, в этой небольшой битве, обнаружили паритет своих сил, но кто знает, какую долю свой силы Эваалел-настоящий заключил в Эваалеле-големе.

Ну и, тем более, насколько понимал Хаджар, обмен ударов Эха Правил и сражение самих Правил — это две, совершенно разные, истории.

— Я бы даже не стал тратить на вас время своего голема, — продолжил глава Золотого Неба. — если бы не интересный нюанс — за последние… Харлим, напомни-ка мне, сколько эпох минуло…

Старик, кашляя и утирая губы от крови и пота, дрожащими руками обхватывая посох, с трудом поднялся на ноги.

— Никогда прежде…

— А, да? Настолько? — в тоне Эваалела явно звучала насмешка. Все происходящее выглядело для него не более, чем забавной игрой. — Ну вот, только представьте, прославленный генерал, еще никогда прежде не было смертного, что всю жизнь шел бы по пути развития, а затем резко стал тернитом и обрел силу достаточную, чтобы сражаться на уровне… третьего или второго ранга? Не знаю, чтобы оценить вашу силу, нам нужно встретиться лично, впрочем мы отдалились от темы разговора. Так вот — и все это меньше, чем за семь веков. Удивительно. Никогда прежде… чувствуется тяжесть этих слов? Если нет, то это удивительно вдвойне, потому что я никогда раньше не слышал, чтобы о ком-то говорили никогда прежде… Забавно. Получается — двойное никогда? Или теперь уже тройное?

Хаджар начинал понимать, почему Хельмер и остальные Древние столько трепались. Если у них совершенно иное восприятие времени, то и подобные «монологи» вовсе не «монологи», а коротенькие реплики.

— Может быть, — только и ответил Хаджар.

Это сделало улыбку Эваалела лишь шире и, в чем-то, опаснее. Как у лиса, заманивающего жертву в ловушку. А тот факт, что Хаджар сознательно ступал в сети ловушки для него самого был абсолютно ясен.

— Если вы и не обладаете полными знаниями скрижали, потому как, в таком случае, думаю, смогли бы уничтожить все вокруг, вплоть до стен обители нашего короля, — последнее слово глава Золотого Неба произнес с явной насмешкой. — то, возможно, действительно имеете о ней некое представление потому что никак иначе ваши успехи на поприще развития попросту нечем объяснить. Этого достаточно, чтобы я сыграл в вашу игру.

Хаджар промолчал. Если бы не необходимость, он бы не стал слушать эту куклу, а просто прошел бы через ворота и направился дальше.

— Эх, в последнее время так мало достойных собеседников, — покачал головой Эваалел. — но ладно, если хотите к делу, давайте к делу.

Прямо перед ними, посреди дороги, возник небольшой столик обставленный пуфиками, а затем на столешнице возник серебристый чайник и три пиалы.

— Сядем, генерал, обсудим детали.

И Эваалел протянул руку в приглашающем жесте, вот только для Хаджара та выглядела едва ли не как змея.