***

– Я уже это слышал! Не шевелитесь, будет немного неприятно! – чеканю я, и снова провожу пальцами, прям по ране, пытаясь прощупать острые края. Но отмечаю, что Рите повезло. Если и изначально и было мелкое стекло, то оно уже давно вымылось током крои и водой с крана.

– Ничего не колет? – на всякий случай уточняю я у девушки, и она отрицательно качает головой.

– Что ж, тогда вам повезло, иначе пришлось бы доставать инструменты…

– Какие? – со страхом выдыхает она, видимо представив себе все пыточные приспособления маньяков. Я усмехаюсь и отвечаю:

– Медицинские, Рита. Из аптечки!

Девушка сконфуженно вздыхает, а я только сейчас замечаю, во что она одета. На ней лишь тонкий халат, который не в состоянии скрыть острые соски небольшой груди, просвечивающие через тонкую ткань и ноги… Ее не в меру соблазнительная одежда, приоткрывает не только длинные, стройные ноги. Сквозь нее я вижу кусочек кружевного белья, черного цвета.

В груди резко стискивается от нехватки воздуха. Проклятье, как же она хороша. Настолько, что больно от напряжения.

Я должен взять себя в руки, но сознание подкидывает картинки одну за другой, где Рита подо мной. Ее стройные ноги закинуты на мои плечи и стоны. Хриплые, надрывные, с просьбами не останавливаться…

– Нужно перевязать… – сквозь зубы рычу я, отводя взгляд.

Нужно уходить как можно скорее. Я не должен поддаваться соблазну. Рита здесь не случайно и то, что меня так тянет к ней, только подтверждает мои догадки.

Я быстро беру полотенце и, обмотав им раненую ногу, отворачиваюсь к шкафу. Мне нужно прийти в себя. Не смотреть на нее. Не ощущать бархатную кожу под своими пальцами, не желать до одури целовать эти губы…

Я выдыхаю и тянусь к аптечке. Достав оттуда бинт, поворачиваюсь к Рите, стараясь не выдать своего состояния.

– Что же ты все таки искала ночью в темноте? – пытаюсь отвлечься разговором, перевязывая рану девушке.

– Кухню.

– Как интересно… – медленно тяну я. – А почему свет не включала?

– Так боялась… разбудить боялась всех.

– Невероятная забота о людях, которых ты не знаешь…

Все же есть в ней что-то странное. Будто она что-то скрывает от меня.

Задумчиво всматриваюсь в глубокие зеленые глаза, пытаясь разгадать эту тайну, но вдруг слышу урчание и на душе отлегает. Не врала, действительно искала кухню.

– Теперь понятно. Ты голодна. Что ж не пришла на ужин?

– Уснула. Устала вот и уснула.

– Хорошо, Рита, готово! – неохотно отпускаю ее ногу я.

– Спасибо вам, правда. Но я, наверное, пойду…

Она соскальзывает с края ванной и идет к двери.

– Куда? – непонимающе спрашиваю я.

– Так спать… – растерянно отвечает Рита, обернувшись.

– Нет! – решительно заявляю я. Могу ли я отпустить ее голодную спать? Должен, но нет… Я не в силах. Подхватываю снова ее на руки, отчего Рита вскрикивает.

– Пустите, слышите? Я могу дойти сама! – протестует она, но я останавливаю ее:

– Не кричите, Рита, мы идем на кухню. Вряд ли у вас получится дойти с перевязкой. Не сопротивляйтесь.

Всю дорогу до кухни я чувствую ее тело, такое желанное, нежное и еле держу себя в руках. Знаю, что мне нужно бежать, но я как наркоман, не могу перестать дразнить себя ею, убивать.

– Вот и пришли! – говорю я, усаживая девушку на стул.

Быстро ищу что-то в холодильнике и выставляю на столешницу все, что нахожу.

– Что бы вы хотели? Тут есть салат, жаркое, лазанья… Или вы вегетарианка?

– Нет-нет! Мне все равно. Я была бы рада и кусочку хлеба с чаем.

Скромная. Совру, если скажу, что мне не нравится, но не съязвить не могу:

– Да? А почему не с водой?