хочет.Все-таки побить могут.И добровольная дружина в институте

быстро растаяла,как весенний снег под ярким солнцем.

Откровенно говоря,меня мало занимали эти проблемы,потому что я никогда не испытывал почтения к людям,степенно гуляющим по вечерним улицам с красными повязками,но Олег говорил и говорил... А я слушал и поддакивал,с нетерпением ожидая,когда он,наконец,кончит.В

итоге Веня Рожнов,оставшийся поработать этим вечером,на своем паровозе,чтобы выбить из начальства отгул,оставил рабочее место и подошел к нам посочувствовать.

– Тебе к директору сходить надо,- веско сказал он,обращаясь к Олегу,Расскажи ему про эту канитель.Мало ли что дружинникам три дня отменили,кто-то наверху волюнтаризм проявил и теперь на пенсию вышел.А директор может эти три дня вернуть для своих,директорам

сейчас большая самостоятельность дана.А без дополнительного отпуска никто не пойдет к вам дежурить,точно говорю,- и Веня убежденно тряхнул черной,как смоль,бородой.

– Э-м-да...
– слегка растерялся Олег,не ожидавший конкретных предложений.
– Оно,может,и так.Однако... это не наши люди.У них свой командир есть,который повязки раздает.А мы без повязок работаем.

– А вы дополнительных три дня получали?
– спросил Веня.

– Нет,не получали, - сконфузился Олег.

В самом деле,удивился я.Как это вышло,что мы,оперативники,задаром работали? Странно,но мне,например,такая простая мысль почему-то не приходила в голову.А ещё умным считаюсь...

Увидев,что у Вени брови полезли вверх,я с жаром воскликнул,повернувшись к Олегу:

– Вот и сходи к директору! Что,мы не такие люди,как дружинники? Мы даже лучше.Правильно я говорю,Веня?

Веня снисходительно рассмеялся,после чего повернулся и,засунув руки в карманы,пошел к своему паровозу.Он остановился возле стола,повертел регулировочный винт на какой-то железяке и задумчиво уставился на контрольный прибор с мелькающими зелеными цифрами.Я

посмотрел на часы.

– Идем?

– Идем.

Мы молча прошли по длинному коридору,освещенному мерцающим светом люминесцентных ламп,повернули направо на лестничную площадку и медленно стали спускаться вниз.Олег упорно смотрел под ноги,потом искоса глянул на меня и полез в карман за сигаретами.

– Спрячь!
– рявкнул я.

– Ты думаешь?

Он с сомнением посмотрел на пачку.

– Ни в коем случае,- сурово подтвердил я.- Свежего курильщика я,например,за сто метров учую.Даже с наветренной стороны.

– Какой у тебя нюх,однако,- удивился Олег,вздохнул и спрятал пачку в карман.

В здании экспериментальных мастерских седовласый надменный

вахтер,из бывших вояк,мельком глянул на наши пропуска и отвернулся.Мы поднялись на

второй этаж,прошли полутемный коридорчик и остановились у самого

угла.Теперь надо повернуть налево и по широкому и светлому коридору подойти к унылой,крашеной зеленой краской,двери.Но здесь нас могла подстеречь опасность: на механическом участке сейчас работала вечерняя смена,а широкие двери участка выходили в этот коридор,и кто-нибудь из работающих,проходя мимо,мог увидеть наши манипуляции у чужой двери.

Мы прислушались.За поворотом выл сверлильный станок,кто-то бухал молотком по жести; больше я ничего не услышал.

– Пошли?

– Подожди!

Спустя секунду я тоже уловил чьи-то шаги.Из-за угла выскочил человек с сумкой через плечо и,не ожидая увидеть здесь нас,от неожиданности поздоровался:

– Здрасьте!

Глаза его воровато метнулись в сторону.

– Кто это?
– спросил я,когда он,набрав скорость,помчался к выходу.

– Да шалопай один,с полгода,как здесь работает.По вечерам вытачивает что-то на станке.Начальство сквозь пальцы смотрит на эти шалости,он и пользуется.

Мы снова прислушались: ничего подозрительного.Мы повернули за угол и энергично зашагали по ярко освещенному широкому коридору.В нем не было ни души.Вот и третья дверь справа: Олег быстрым движением сунул в замочную скважину ключ,повернул его и дверь распахнулась.Мы перешагнули через порог,закрыли дверь и облегченно вздохнули.Все.

В начинающихся сумерках комната была совершенно серой.Недалеко

от двери,слева стоял стол,за которым работала Анна Игнатьевна.Чуть дальше - сейф; напротив него,у правой стены - большой шкаф,служивший гардеробом.В глубине комнаты,у окна - второй стол,на нём стоял телефон.Рядом со столом на стене висела полка,на ней стояло несколько книг.Мы заглянули в шкаф - вместительный; проверили дверцу - закрывается без скрипа.Я подошёл к окну: голые красноватые ветки берёз уныло торчали за стеклом,сквозь них светились редкие,неяркие ещё звёзды.

– Устраивайся поближе к шкафу,- тихо сказал Олег и взглянул на свои часы со светящимся циферблатом.Я вытащил из-за стола стул и уселся на него.

Из коридора доносился пронзительный визг электродрели.Наши глаза привыкали к сумеркам и в комнате поэтому становилось светлей.Из щелей между дверью и притолокой сочился свет от неярких ламп,освещавших коридор.

Сколько же нам здесь предстоит маяться? Один Бог знает.

ПРЕДСКАЗАНИЕ.

Мы протомились в добровольном заточении до половины третьего ночи.К двенадцати часам производственные шумы затихли,вечерняя смена разбрелась по домам и наступила мрачная,угнетающая тишина.Два с половиной часа мы ещё на что-то надеялись,но потом наше терпение иссякло.Злые,раздосадованные,мы выбрались из своей добровольной тюрьмы и,не глядя друг на друга,направились к выходу.Вахтёра,конечно,на месте не было; дверь,ведущая на улицу,была заперта на огромный висячий замок.Мы посмотрели друг на друга.