— Натали, — позвал меня отец. — Нам пора. Нужно успокоить Каролину, Китти, Брайана, твоих друзей.

Думаю, он специально начал перечислять имена, чтобы я вспомнила лица родных и близких.

— Идём, — я отвернулась от Фокса и спешно прошла к отцу.

Он вновь обнял меня за плечи, обхватил так сильно, словно в попытке удержать от новых сумасшедших порывов. Стражи расступались перед нами. Роланд поспешил вперёд, чтобы создать для нас портал. Отец назвал адрес. Дверь открылась перед нами, выхватывая обстановку гостиной его квартиры.

— Нет, я к себе, — упёрлась ногами, не давая меня увести. — В мою квартиру, — произнесла с нажимом.

Это было важно, наконец, вернуться к себе. Неприятности случились, когда я покинула свою крепость. Нужно произвести возврат, завершить этот круговорот неприятностей.

— Хорошо, — Роланд закрыл дверь и снова открыл портал.

На этот раз за ним показался коридор моего дома. И я прыгнула в него с облегчением. Отец и друзья поспешили за мной.

— У меня нет ключей, Натали, — сообщил отец.

Дверь портала закрылась. Кажется, все вздохнули с облегчением, когда взвинченная печатница покинула триггерную зону.

— Я спрятала связку как раз на такой случай, — произнесла задумчиво.

Прошло два года, такие мелочи вспоминались с особым трудом. Я прошла вдоль коридора, простукивая плитку полового покрытия, пока не раздался глухой звук пустоты. Там и нашлись ключи. Вернув напольную плитку на место, я прошла к двери, но прежде чем отпереть замки, коснулась алхимического знака. Именно они создавали настоящую защиту моей крепости.

Ключ провернулся в замочной скважине, дверь распахнулась передо мной. Изнутри пахло домом, мной прежней. Прошлым. Я медленно вошла в квартиру, миновала прихожую и оказалась в зоне гостиной. Стало легче, моя долгая отлучка по делам завершена. Я снова дома. И в то же время знакомая обстановка не успокаивала. Квартира не успела стать по-настоящему родной, хоть и являлась моей гордостью, бонусом за мои победы. Многое стёрлось из памяти, я вновь изучала обстановку своего убежища. Кухонная зона в беспорядке. На диване лежит плед, даже чашка с остывшим кофе. Тогда я переживала тяжёлые времена: потеря Лилит, смерть Криса, полный крах прошлой жизни. Меня захлестнула апатия, я ощущала приближение конца, но ещё пыталась бороться по инерции. Ведь не умела сдаваться. Впрочем, этот навык не был обретён мной и в Эдеме.

— Натали? — рука отца легла на моё плечо, но я не ощутила прикосновения через металл доспеха. — Ты как?

— Не в себе, я уже говорила, — ответ вышел чересчур грубым. — Прости, — выдохнула гулко.

— Ничего, родная, — он слегка потрепал меня по макушке. — Знаю, тебе сложно, Роланд подсказал, что в Эдеме прошло больше времени.

— Почти два года, — подтвердила я. — И мне плохо на Земле, без связи с источником. Надо привыкнуть.

— Может, без доспеха, в земной одежде станет лучше? — предложил он осторожно. — С чего-то же надо начать. Вот и начни с простого, с одежды.

— Да-да, ты прав, — чересчур активно закивала я, хотя мысль о том, чтобы снять доспех пугала.

Он стал частью моей жизни, и это не просто броня, а награда за все мои старания, демонстрация высокого положения. Но это там я была уважаемым легионером, которому позволено носить белое, здесь я почти обычная девушка, если не упоминать сложности взаимоотношений с предводителями трёх сторон этой войны. Я снова на Земле. Здесь не нужно проверять еду на яды, постоянно следить за тылом, можно даже попытаться вернуться к простой жизни, ходить на фотосессии или освежить в памяти медицинские знания и пойти работать по специальности. Хотя, кого я обманываю? Война давно стала частью меня. Да и кто позволит мне просто уйти? Но отец прав, надо с чего-то начать. И одежда вполне приемлемый первый шаг на пути к возвращению своей жизни.

Я прошла в спальню. Кровать оказалась разобрана. Будто была покинута всего пять минут назад. За время моего отсутствия на мебели даже не успела появиться пыль. Сложнее всего принять разницу во времени. Я рада, что никто из родных и близких не страдал два года в неизвестности, но пока не понимала, как представить им новую Натали.

Ты придёшь в себя, — подбодрила меня Лилит. — Не так уж ты и сильно изменилась. Такая же любительница находить неприятности на задницу, играться с огнём и оптимистка, само собой.

Надеюсь, ты права.

Пальцы не слушались, когда я начала снимать доспех. Но следом собственная растерянность разозлила. Боль в теле хоть и притупилась, но меня всё ещё штормило. Потому разгон от полной апатией до бескрайнего бешенства занимал не больше половины секунды. Дальше я просто сорвала с себя броню, эдемское нижнее бельё и… утонула в своём безразмерном гардеробе. Оказалось, совершенно не помню, что и где лежит. Вот такой, с торчащей из шкафа голой задницей меня и застала дорогая сестрёнка.