Глубоко ночью, когда она едва задремала, перед этим проплакав ещё некоторое время, Таир тихо пробрался в ее комнату. Подошел к её кровати, на которой она спала лицом к нему, прижимая колени к груди. На левой щеке ясно было видно темное опухшее пятно, словно от удара. Неслабого. Не успел он сделать и шага, когда она, будто чувствуя его взгляд, открыла глаза, на секунду испуганно уставилась на него, затем резко отвернулась.

— Что ты здесь делаешь?

Таир медленно наклонился к ней, заставляя повернуться к нему лицом. Диана увернулась, упираясь руками и стараясь как можно больше спрятать лицо от света, что заходил в ее спальню с коридора. Но он был сильнее, и, теряя терпение, просто завернул ее руки за спину, наклонился ближе, осматривая темно-бордовое пятно на щеке жены. Диана застыла в его руках, закрывая глаза со стыда. Она не хотела, чтобы он злился, не хотела, чтобы он предпринял что-то. Она не была готова выслушать о том, какая из нее глупая, никчемная и непослушная жена, особенно из его уст.

Но ничего из этого не было. Видя, что она уже не сопротивляется, Таир медленно выпустил ее, продолжая пристально смотреть.

— Кто это сделал?

Диана вздрогнула от холода, когда он заговорил. Отшатнулась, хотела забиться назад, но Таир вновь несильно схватил ее, не давая двигаться.

— Это произошло в том клубе?

Глотая слезы и часто моргая, она заставила себя наконец кивнуть. Таир продолжал смотреть на нее, словно искал что-то, и Диана отвернула лицо, понимая, что нет смысла с ним бороться.

— Кто это был? — Более жестко повторил он.

— Я не знаю, — тихо ответила она, — не знаю, кто он.

— Он приставал к тебе? Тронул тебя?

Диана зажмурилась, сильно сглотнув. С такой тональностью Таир говорил лишь с теми, кого пытался придавить. Она не хотела, чтобы он узнал мерзкие подробности, от которых выворачивало душу. Видя ее состояние, Таир отступил, осторожно погладив не травмированную щеку и немного отодвинулся, собираясь встать с корточек. Диана охнула, когда он ровным, бесцветным голосом произнес:

— Я его придушу.

Это прозвучало настолько страшно, словно приговор, и Диана мгновенно открыла глаза, обеими ладонями схватив его за руку, испуганно следя за тем, как он поднимается.

— Нет, Таир… не нужно, слышишь? Останься, не уходи! Ничего такого не произошло, клянусь!

Через короткое время дома его уже не было. Она не смогла его остановить ни словами, ни слезами, ни физически.

***

— Артем нас пригласил в свой загородный дом на пикник, — сказал Таир, когда Диана сама предложила ему перекусить на обеде, — у тебя есть планы на эти выходные?

— Я свободна, — слегка улыбнулась она, вспоминая смешного и такого чуткого друга мужа, и, не сдержавшись, выпалила. — Он мне понравился.

Таир странно покосился на нее, нахмурив брови, в ответ чего, жена звонко засмеялась, сделав крупный глоток сока.

— Надеюсь, ему ты об этом не сказала.

— Нет, мне нельзя, я замужняя, — продолжала подшучивать над мужем Диана. Несмотря на обычную серьезность, уголки губ Таира приподнялись в легкой полуулыбке, из-за чего на душе Дианы вдруг стало так тепло, что она едва сдержала счастливый смех. Ее любовь к нему, казалось росла с каждым прожитым вместе днем. И хотя Таир не давал ей никаких надежд и обещаний, а Диана часто заставала его в глубоких раздумьях, она была благодарна за каждую минуту их общения. Он не сдвигал их брачные отношения с мертвой точки: не смотрел на нее влюбленным взглядом, да даже банально не хотел ее, как женщину. Однако Диане хватало того тепла, что иногда возникало в его взгляде, как и хватило того, что она узнала от подруги на следующий день после происшествия в том проклятом клубе. Диана после этого случая еще долго ходила сама не своя, не находя в себе силы спокойно смотреть на мужа.

— Я не знаю, стоит ли это тебе рассказать, но… говорят, он был сам на себя не похож. Словно бес в него вселился, — рассказывала тогда Луиза, — его еле оттащили. Если бы не Артем, его друг, у которого ты взяла дело, то Таир наверняка бы убил его.

Как бы странно это ни было бы, но Диане было приятно, что муж заступился за нее. Или же, это был некий собственнический жест — посмели прикоснуться вещи, что принадлежит ему? Она точно не знала, но не хотела думать о втором варианте. Во всяком случае, Таир не казался ей слишком собственником.

Ей хватало его простого общества и все устраивало до того момента, пока в разных разговорах случайно не мелькало имя Веры или ее мужа. В такие моменты она смотрела на Таира, ожидая его реакцию, чтобы понять, напомнить себе — он не забыл Веру, и, скорее всего, не забудет. Каждый раз после такого он впадал в глубокие раздумья, полностью отстранялся от внешнего мира, неосознанно отталкивая Диану и отдаляясь от нее.

Однако, она не могла ему за это предъявить.

Они же не муж и жена. Никогда не были. И, скорее всего, не станут ими.

Горькое осознание того, что сердце этого человека давно отдано другой — женщине, которая так жестоко держит его в своих ладонях и продолжает терзать его, делало Диану беспомощной. Она часто подолгу всматривалась в мужа, думая, смогла бы она занять место этой женщины, будь она чуточку раскованнее и смелее. Но она боялась. До дрожи боялась отказа и его равнодушного взгляда. Она боялась того дня, когда Таир громко скажет, что она для него ничего не значит.

В день пикника они доехали последними. Диана понравилась друзьям Таира и их женам, и она сама долго с удовольствием болтала с ними. Она впервые увидела, как Таир пьет, и пил он в тот вечер немало, мимолетно бросая на нее взгляды, значение которых она не понимала. Но каждый раз, встречаясь с мужем взглядами, ее словно током пробивало, парализовывало, и она чувствовала, как потели собственные ладони и как стучит сердце, будто бы после марафона.