Эти слова заставляют меня остановиться. Наверное, этот сморчок прав. Янка получила что хотела и свалила. Куда? Я готов проглотить этот факт, только бы знать, что с ней ничего не случилось.

Молча разворачиваюсь и выхожу из квартиры, проходя мимо Коли. Он идет за мной, и за нами захлопывается дверь.

– Домой? – парень спрашивает меня, заводя машину и выруливая с парковки.

Я безучастно смотрю в окно, где мелькают городские улочки.

– Может, еще квартиру ее родителей навестим? – спрашивает Коля, не отрываясь от дороги.

– Нет, Коль. Поехали домой, – устало отвечаю я и закрываю глаза.

Я все-таки напиваюсь в хлам. От осознания того, что я снова ошибся, становится нестерпимо больно. Как же так я думал, что Янка не такая, как все эти, окружающие меня телки, стремящиеся залезть ко мне в постель, чтобы что-то с меня поиметь. Я думал, что она будет со мной рядом всегда, будет поддерживать, понимать и принимать таким, какой я есть. Но не сложилось. Очередная сучка, которую я, снова по ошибке, к себе приблизил. Хорошо хоть Рая этого не видит. Сейчас бы сожрала меня с потрохами, замучила бы нравоучениями.

Я смотрю на пустые бутылки, валяющиеся на полу, с трудом поднимаюсь и, шатаясь, плетусь в душ. Я даже не хочу знать сколько сейчас времени. Надо взбодриться, поспать и снова напиться. Так, уже было. Было. Но почему так больно?

– Герман Евстафьевич, к вам гости, – Николай застает меня выходящим из душа, завернутым в полотенце.

– Я никого не принимаю, – еще не совсем протрезвев, не обращаю внимание на тот факт, что о гостях пришел сообщить сам Коля, собственной персоной. А это бывает только в исключительных случаях.

– Я думаю, что с этими гостями вам лучше встретиться, – Николай продолжает настаивать, и я перевожу на него вопросительный взгляд.

– Кто? – только и могу спросить я, начинаю рыскать глазами в поисках выпивки.

– Ваша бывшая жена с ребенком, – спокойно отвечает мой телохранитель. – Пригласить?

– Пусть пройдут в гостиную, – хмель моментально улетучивается, и я полный решимости узнать все, начинаю одеваться.

Там меня уже ждет Аня и моя маленькая копия. Мальчик жмется к ноге матери, и с интересом выглядывает, рассматривая обстановку.

– Здравствуй, Герман, – женщина первая начинает разговор, в то время как я неотрывно смотрю на маленького мальчика. – Познакомься, это твой сын, Евгений. Я назвала его в честь своего отца. Сынок, а это твой папа, – обращается она к мальчику, наклоняясь к нему.

– Ну привет, сын, – я с трудом произношу это слово, присаживаюсь пред ним на корточки и подаю руку.

Мальчик продолжает прятаться за Анну, но протягивает ко мне свою маленькую ладошку. Как только его ручка оказывается в моей, я теряю весь запал. Мне хочется его обнять, взять на руки, но боюсь, что он может испугаться моего порыва.

– Ты кушать хочешь? – спрашиваю, улыбаясь и легонько притягивая к себе. Он утвердительно машет головой и смотрит на меня широко открытыми глазами. – Сейчас тебя покормят, а мы пока поговорим с твоей мамой. Ты не бойся, тебя здесь никто не обидит.

Моя домработница, которая вовремя появляется на пороге гостиной, уводит мальчика на кухню, и только тогда я поднимаю глаза на Анну.

– Я узнала, что Янка от тебя сбежала, и решила приехать тебя поддержать, – тихо говорит бывшая жена. – И с сыном познакомить.

– А за пять лет ты почему не удосужилась этого сделать? – спрашиваю я, рассматривая женщину, которая когда-то меня очень сильно ранила. – Тебе почему-то не хотелось меня поддержать, когда меня обвиняли в твоем убийстве.

– Герман, я была неправа, – она пытается заглянуть мне в глаза. – Прости меня, пожалуйста. Давай, не будем сейчас ворошить прошлое.

– Да нет, дорогая будем, – жестко говорю я, усаживаясь на диван. Когда сына увели из комнаты, я снова готов выяснять правду. – Почему ты так поступила пять лет назад?

– Ты так отдалился от меня. Я почувствовала себя ненужной, поэтому и решила уйти, – она также тихо говорит, присаживаясь рядом со мной. – Это сейчас я понимаю, что в моем состоянии был виноват гормональный всплеск на фоне беременности, но тогда я думала, что это единственный правильный выход.

– Бля, Аня, у меня погибли родители, а ты меня обвиняешь в том, что отдалился? – я с возмущением смотрю в ее лицо и понимаю, что не верю ни единому ее слову. – А почему не вернулась?

– Боялась, что ты меня не простишь, а еще и сына заберешь, – всхлипывает она.