Шрифт:
– Тебе не понравились Гарольд и мама? – с тревогой спросила Николь, придя перед сном в комнату Джеральда.
На ней была смешная детская пижама с крупными мишками, и Джеральд едва мог сдержать улыбку, разглядывая девушку. Она сидела на краю его кровати и болтала ногами, стараясь скрыть свое волнение. В Трансильвании все казалось таким прекрасным и простым, здесь же, в привычной обстановке от романтики не осталось и следа, зато сложности скопом навалились на нее.
– Нет, – честно ответил Джеральд. – И я им тоже не по душе.
– Что ты, мама от тебя в восторге! – вспыхнула Николь, вспомнив поэтические эпитеты, которыми Вайолет щедро награждала ее жениха. – А Гарольд в последнее время всегда такой…
– У него какие-то проблемы? – небрежно поинтересовался Джеральд.
– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Вроде бы дела идут неважно…
Николь невольно покраснела. Ей не хотелось признаваться Джеральду в том, что она только что услышала отрывок разговора между Вайолет и Гарольдом. Она проходила мимо спальни матери и ни за что бы не стала подслушивать, если бы Гарольд энергично не воскликнул:
– И все из-за твоей ненормальной дочери!
О, Николь не питала иллюзий относительно того, как к Гарольд к ней относится. До поездки в Трансильванию она прошла бы мимо и даже не обиделась бы. Она так привыкла к всеобщему пренебрежению, что и не думала из-за этого расстраиваться. Но любовь Джеральда заставила ее по иному взглянуть на себя, и Николь совершила неслыханное. Она остановилась у дверей спальни и прислушалась. Никто не имеет права оскорблять ее. Тем более, в ее собственном доме!
Вайолет и Гарольд явно ссорились.
– Если ты не можешь вести дела как следует, моя дочь тут ни при чем! – ядовито воскликнула Вайолет.
Николь невольно улыбнулась. Пожалуй, в чем-то она была несправедлива к матери.
Но заступничество Вайолет только разозлило Гарольда.
– Твои траты способны разорить миллиардера! – вспылил он. – У меня сейчас нет ни одного лишнего доллара, а ты преспокойно покупаешь очередное бриллиантовое колье, даже не посоветовавшись со мной!
– Я что, должна сообщать тебе о любой пустяковой покупке? – хладнокровно поинтересовалась Вайолет.
Гарольд непечатно выругался. Николь покраснела и заторопилась прочь. Еще не хватало, чтобы ее застукали за подслушиванием!
– То есть у Гарольда Спенсера финансовые трудности, – задумчиво произнес Джеральд, когда Николь, краснея и смущаясь, рассказала ему о недавней ссоре между матерью и отчимом.
– Мне очень не понравилось, как он разговаривал с мамой, – вздохнула девушка. – Я его не узнаю. Он всегда был к ней очень внимателен…
– Люди меняются, Николь, – усмехнулся Джеральд.
И боюсь, что Гарольд Спенсер виноват не только в том, что нагрубил твой матери, добавил он про себя.
– Значит, ты тоже изменишься? – покосилась на него девушка.
– Я? Никогда! – засмеялся молодой человек. – Разве я похож на Гарольда?
– К счастью, нет. – Николь обняла Джеральда за шею и спрятала личико у него на груди.
Он гладил ее пушистые волосы и размышлял о том, что обязан предпринять что-то, чтобы разобраться с трансильванскими происшествиями. Возможно, что в родном доме жизнь Николь еще в большей опасности, чем в Бистрице. Она на пороге совершеннолетия, и преступник отлично знает, что дорог каждый час. Пожалуй, ему стоит обратиться к своим немногочисленным венгерским друзьям и попросить их о помощи. Может быть, им удастся отыскать следы странного провожатого Николь, встретившего ее в Будапеште, и назойливого журналиста Андриса Гашека…
Николь и не подозревала о том, какие тяжкие думы терзают его. Будущее рисовалось ей сказкой, где правит любовь. Николь сознавала, что долгие годы невезения для нее наконец закончились и что теперь она может больше не скрываться от рассвета и не прятаться в темноте от радостей жизни. Наоборот, она будет с восторгом встречать первые лучи солнца и наслаждаться каждой минутой своего существования.
Бракосочетание достопочтенного Джеральда Уэйна, графа Пемброка, и американской подданной Николь Аркетт происходило в лондонской церкви Святого Павла. Джеральд особенно настаивал на том, чтобы они поженились в Англии, и Николь не стала противиться желанию жениха.
Ее мать, Вайолет, была в восторге. Теперь она сможет хвастаться знатной английской родней перед американскими подругами, которые тайно посмеивались над тем, что великолепную Вайолет бросил муж. Да, да, не сказав никому ни слова и не оставив прощальной записки, Гарольд Спенсер собрал свои вещи и навсегда покинул дом Аркеттов.
Вайолет была до такой степени потрясена предательством Гарольда, что подумывала обратиться к частному детективу. Никто не имеет права бросать ее, а уж тем более человек, который столько лет называл себя ее мужем. Однако вскоре выяснились факты, которые несколько охладили пыл Вайолет.