— Ты и так будешь послушен, — приблизилась к его лицу и позволила себе лёгкую улыбку самыми уголками губ, — ведь иначе я буду пороть тебя. Слушаться ты будешь, потому что сам себе не враг, — мужчина сидел неподвижно, лишь дрогнули чёрные омуты зрачков и тут же скрылись за пушистыми ресницами.

Я ждала, что он что-нибудь ответит. Что-нибудь негодующее, презрительное. Или, что более вероятно, причинит вред физически, хотя, видят боги, я не сказала ничего оскорбительного! Но мужчина беспечно смотрел на меня, словно даже расслабился. А потом склонил голову. Соглашаясь? Непонятный и… опасный. Он всё больше настораживал меня.

— Свободна, — бросила старающейся не попадаться на глаза официантке.

От стремительного движения почувствовала лёгкий порыв ветра. Надо же, какая скорость! Да в девушке супергерой умирает! Усмехнулась и, взяв в руки плеть, встала сбоку от столика.

— Ложись. Животом, — легонько хлопнула ладонью по столу, указывая следящему за мной мужчине, куда именно.

Ну, а сейчас-то взбрыкнёшь?

Нет, за его идеальной покорностью точно скрывается какая-то подлянка!

Красиво. Красивый. Ни грязь, ни унизительная поза картину не портят. От него словно веяло аурой уверенности, силы, спокойствия, от этого все движения выглядели завораживающе плавными и хищными. Точно лев. Похоже, накирийца нисколько не волновало, что он обнажён. Хотя с таким телом… Это я стеснялась и комплексовала даже в купальнике, а ему-то чего?

Убрала волосы с мужской спины, старательно не соприкасаясь с кожей. Накириец повернул голову в мою сторону, но почти сразу же уткнулся обратно в стол. Руки его были слегка вытянуты вперёд и сжимали край — только это и выдавало напряжение. В остальном невозмутимая таинственная статуя.

— После шести покричи, — прошептала, не сомневаясь, что слышит. — Нам нужно привлечь внимание.

И в довершение поставила ему на спину холодный стакан с соком. Такого от меня явно не ожидали. Он дёрнулся, но стакан подхватить я успела, не пролив ни капли. Хоть одна нормальная реакция! Улыбнулась. Ладонью надавила между лопаток, укладывая накирийца обратно, и вернула на место стакан. Лёгкое сопротивление не в счёт, а вот напряжение, сковавшее мышцы, внезапно порадовало. Не одной мне голову ломать над чужими помыслами!

— Осторожно, — играя, пощекотала кончиками хвостиков плети закаменевшую спину, — не разлей. Постараешься?

Дыхание мужчины стало глубоким и замедленным, а мне… Мне вдруг действительно захотелось поиграть, только не по-пиратски, а…

Ну, немного ведь можно, да?

Тыльной стороной ладони ласково погладила его по щеке, чем, кажется, сильно удивила — вдох резко сменился выдохом. Довольная результатом провела дорожку по выступающей скуле до виска и слегка надавила, поворачивая голову к себе. К сожалению, на лице мужчины читалось лишь напряжение с глубочайшим недоверием. Но настрой мой не исчез.

— Ответь, — мягко приказала, снова погладив по щеке.

Прикасалась едва-едва, и, видно, ему было щекотно. Накириец смотрел с замешательством. Накириец… Вспомнив, что играла с огнём, резко отдёрнула руку.

Что-то промелькнуло в его взгляде, словно тёмная туча, но голос прозвучал ровно и спокойно:

— Я не огорчу вас.

Что? Ах, да, стакан… Я ведь его пороть собиралась. И там мальчишка вот-вот к предкам отправится.

— Я не знаю твой болевой порог. Смотри на меня, — скупо бросила, разрывая зрительный контакт и отходя на несколько шагов.

Замахнулась и ударила, в последний момент незаметно придержав руку. Я долго этому училась. Со стороны удар выглядит очень сильным, на деле же можно и вовсе боли не причинить. Но не сейчас. Сейчас мне нужно устроить эффектное кровавое зрелище.

На плечах остался порозовевший след. Посмотрела на мужчину, проверяя реакцию. Пока что-то больше жжения чувствовать не должен. Как и обещала, до шести сделаю разогрев.

Следующий удар пришёлся за стаканом, стоящим по центру спины. И снова взгляд в глаза. Даже зрачки не расширились. Не дёргается. Не психует. Хорошо.

Ещё по два удара в те же места. Кожа уже малиновая, разгорячённая. Ему не больно — по глазам вижу. Стакан полон: ни капли не пролил. Даже не вздрагивал. Лишь глаза прикрывал, когда плеть касалась кожи. А на последнем ударе медленно выдохнул, и снова взгляд в глаза.

Почему мне показалось, что его взгляд потемнел? Бред… Не может же ему нравиться! А что это с моим дыханием? Сбилось? С чего бы это?

Встряхнула головой, чувствуя странный жар. Я что, возбудилась? От порки?

Или от накирийца?

С трудом сглотнула. Оба варианта — полное дерьмо.

Тем более теперь нужно отвесить удары совсем не лайт-версии.

Вздохнув, выгнала все лишние мысли из головы и примерилась, высчитывая угол, силу, наклон.

Удар.

Резко дёрнула рукой, рассекая кожу. Тоненькие струйки крови побежали по грязной спине. Накириец с силой вцепился в столешницу и отвернулся.

Но, бездна его пожри, даже не застонал!

На меня накатил небывалый приступ злости. Просила же не отворачиваться, просила покричать после шести. Что за идиотский героизм! Или гордость? Я что, для себя стараюсь?