Пока шли пока строили баррикады ко мне прибился Франтишек тоже парень из Праги только он был разнорабочий и записался в роту, чтобы изменить судьбу. Ему выдали кожаную куртку и башмаки, копье и старый меч и назначили носить павезу. Только у меня не высчитывали за оружие и доспехи, у Франты же из трех талеров оплаты на руки выходил один талер остальное уходило в оплату за оружие и доспех.

Так мы вдвоем последнее время и жили. Собирали дрова и искали продовольствие сторожили баррикаду и готовили еду — у меня был котелок у Франты желание и умение готовить. Франте не нравилось пить кипяченую воду и руки мыть он тоже не любил. Мои нотации о микробах были восприняты с ухмылкой, но при мне гигиену парень соблюдал. Вот только отойдет и пожалуйста пьем воду из реки. Итог закономерный — сидим в кустах и диарея, и с каждым днем всё сильнее и состояние всё хуже. Уже Франта и встать не может. Ругаться было бессмысленно. Надо было спасать товарища. У меня здесь в этом времени только один товарищ — Франта. Но как спасать — у себя в 2023 году это не составило труда — упаковка таблеток из аптеки и проблема решена. Но здесь в 1618 году нет таких таблеток, аптеки есть, только лекарства меня пугают — то ртуть, то свинец. С такими лекарствами и болезней не надо. И каждое лекарство стоит как крыло самолета. Надо что-то другое придумывать. А ведь есть такое лекарство только надо найти чайную заварку.

В одной компании слышал я историю. В очень тяжелой жизненной ситуации / дело было на Колыме в 1938 году / у моего деда началась дизентерия и жить ему не оставалось уже шансов, и только его товарищ не сдавался и нашел чайную заварку. У блатных нашел и пока те отсутствовали в бараке и забрал. Блатные были «социально близкие» потому и имели и чай, и спирт, и сало. У бывших красных командиров было только одно, право умереть на общих работах. Что дед делал на Колыме — был награжден в Гражданскую Якиром вот и стал «врагом народа». И дружок его туда же попал. И бедовали они на Колыме до 1941 года потом «красные командиры» понадобились. Те, кто доносы писали они только по доносам мастера были. Вот так чайной заваркой и вылечили дизентерию. Рецепт там простой просто жуешь и глотаешь заварку. Принцип не знаю, но по рассказу деда помогло. Только надо найти заварку с чаем сейчас трудности. Вещь дорогая и довольно редкая. В Европе чай не выращивают, везут из Китая и Индии и потому чай очень дорогой. Сейчас больше пиво пьют и более крепкие напитки. Ещё морс или компот. Чаю в свободном доступе нет.

С другой стороны, у наших врагов в городе полно купеческих складов и лавок и не может быть, что бы не было чая.

Сегодня ночью у меня свободное время и значит можно попробовать проникнуть в город и достать чай. На самом деле я не буду покупать ни чай ни что-либо другое. Под покровом темноты проникну в город, городские стены позволяют это сделать одному и в темноте и поищу лавку с экзотическими продуктами и сломаю замок и добуду из склада чай и что ещё там будет полезного.

Так Франте всё хуже и хуже он уже не имеет сил дойти до кустов и уже просто лежит и доходит.

Готовимся в ночной выход. Арбалет мне там не нужен. С собой у меня два ножа. Нож — это название — по размерам это полусабли и моток веревки, ещё десяток болтов. Голова неприкрыта, шлем здесь останется и из доспехов только стеганка она не так стесняет движения.

Тихо обхожу нашу баррикаду. Часовые весело проводят время. Подползаю к городской стене и начинаю наблюдать. Вот и караван. Ночью в город обязательно проходит караван с припасами и пока все часовые на городской стене отвлекаются на новости и товары пришедшие с прерывателями блокады я начинаю подъем по городской стене. Вот здесь мне и понадобились болты, городская стена не монолит и полно трещин, вставляешь болт в трещину и используешь это устройство как ступеньку и потихоньку поднимаешься на городскую стену. Ещё до всех этих событий я бывал в Будвейсе и знал одну лавку с экзотическими товарами и расположена эта лавку в одном квартале от городской стены. Вот в эту лавку и лежит мой путь.

В тени домов прячась от света я пошел к лавке. Вот и лавка двухэтажный дом, в первом этаже лавка и склад, второй этаж жилой. Перемахиваю через забор и вот совсем небольшой внутренний дворик. И замираю от негромкого голоса. Курт это ты. Его нет дома. Старый дурень на стене дежурит. Вот так номер — ломать замки не придется. Молодая жена ждет сердечного друга. рывком открываю полуоткрытую дверь и сразу заламываю руки неверной жене купца, и эти руки связываю веревкой. Дверь на засов.

Теперь за поиски. Вот короб с чаем и вот емкости с черным перцем. Это что, мама родная — это ведь кофе. Как я соскучился по кофе. Так берем кожаный мешок и складываем туда чай упакованный в пакеты и кофе в мешочке и второй мешок — туда черный перец в мешке и мешок с деньгами из кассы. Город если мы возьмем все равно ограбят. Будем считать я взял свою долю.

Обратный путь был легче. Вниз с городской стены опять по веревки и быстрым шагом к своему лагерю. Хорошо осажденные не проводили свои вылазки, и я спокойно добрался сначала к своей баррикаде и затем в лагерь и сразу к Франте и сразу пару щепоток чая заставил прожевать и проглотить. Затем костер и греть воду. Вода закипела и полпакета чая в котелок и накрыл котелок пусть заваривается. Чайный аромат пошел такой, что с ног сбивает. Но никто не заинтересовался этим ароматом. Те кто был пьян, те спали — кто резвый ещё был — гуляли у маркитанток.

Так и поил я Франту черным густым чаем и кормил заваркой. И это народное средство помогло. Не соврал мой прадед. Дедом я его для краткости звал. Пока Франта набирался сил приходилось крутиться за двоих. Через неделю Франта встал и стало легче. Урок не прошел даром. Теперь только кипяченная вода и руки, вымытые до скрипа. вот так и шло время в осаде этого города Будвейса.

Город так мы не взяли. Пришли имперские войска. Наемники под флагом Священной Германской Империи, и мы получили урок. Ночью мы легли спать ещё войском короля Фридриха, а проснулись уже в войске Габсбургов.

Что случилось ночью. Ночью наши капитаны переметнулись на сторону императора — как я и говорил деньги были уплачены только за три месяца и больше ни одного талера мы не видели. Императорские генералы предложили и больше, и сразу и вот капитаны переметнулись к императору. Присягу мы давали капитану нашей роты и такой переход из одного лагеря в другой было делом обычным.

Только когда меня записывали в новый платежный список — то записали на немецкий лад — Михель Клайн так дальше и пошло — Михель Клайн до самого конца этой долгой войны. С верой вопрос вообще не рассматривался — служи и служи. Только не рассказывай о своей вере и том, что она более верная, чем другие. Да и в солдатской среде на эти вопросы было наплевать. Главное оплата и поменьше сражений.