Шрифт:
– Давай сюда!
На встречу с женихом я въехала во всеоружии. Дэлвир старательно толкал кресло вперед, а я помогала братцу, подпихивая своё средство передвижения, взятым во временное пользование местным аналогом ухвата. Железную часть для удобства пришлось обмотать очередным полотенцем. Так себе костыль получился, но ничего более лучшего и удобного просто не подвернулось.
Маменька сидела в гостиной и попивала чай. Мой взгляд тут же прикипел к устроившемуся напротив громадному мужчине. Даже издалека было заметно, что предложенное ему кресло слегка тесновато и тревожно поскрипывает под внушительным весом. А гость продолжает ёрзать, пытаясь занять более удобное положение. Интересно, что случится, если кресло развалится под этой тушей? Я с трудом сдержала нервный смешок, с силой сжав руки в кулаки. Боль слегка отрезвила и заставила мобилизоваться.
Здоровый всё-таки мужик. Со спины сразу и не определишь, но, наверное, у него размер семидесятый, если не больше.
– Вы звали, маменька? – голос от волнения слегка дал петуха, но я тут же постаралась взять себя в руки и начала широко улыбаться, мысленно приговаривая: «давай Алиса, теперь от твоего актерского таланта зависит будущее». Потом перевела взгляд на обернувшегося на мой голос гостя. Судя по подпрыгнувшим вверх бровям и побледневшему лицу, мой выход произвёл впечатление. Я затормозила, разглядывая потенциального мужа. Одет богато, но… как говаривала когда-то моя бабушка, смотрелся костюм на госте, как на корове седло. Ему бы не в бархат с кружевами рядиться, а что попроще, но отлично сшитое. А так… Одежда на госте во многих местах топорщилась, толстая шея терялась в объёмных кружевах, добавляя нелепости общему виду. Волосы на голове были жиденькие, смазанные каким-то маслом для блеска. Или они просто не мытые? И всё это великолепие венчала солидная лысина. Из-под кустистых бровей выглядывали небольшие, словно изюминки из сдобной булки, глазки. Слегка офигевшие от представшей хозяину картины. Мда…
Надо бы закрепить эффект. Губы растянулись в улыбке как можно шире, я подхватила самодельный костыль и, опёршись на него, заковыляла навстречу гостю, не переставая тараторить, как я рада его видеть и как я жду нашей свадьбы. И как надеюсь, что он найдёт мне целителя, чтобы восстановить утраченные во время катастрофы зубы и ногу.
– Анрисса… - проблеяла впавшая в шок маменька. – Я же велела надеть новое платье….
Ага, самое главное платье, а на остальной антураж наплевать! Я хмыкнула и согласно закивала, растянув губы в улыбке так, что от усилий заболели щеки. Ложечка звякнула о блюдечко, чашка с чаем наклонилась и покатилась по столу. Маменька вскочила с места, пытаясь спасти платье от намокания. Тут же вокруг неё засуетилась служанка.
Я перевела взгляд на сидевшего с открытым ртом ошалевшего гостя. Женишок был в шоке. Как говорится, мужика надо брать тепленьким, пока он растерянно хлопает глазами, а мысли, словно шестерёнки, медленно переворачиваются в мозгу, пока он не сообразил, что к чему.
– Я так рада, так рада, что вы обо мне не забыли! Маменька говорила, что вы очень великодушный и богатый человек. Я уверена, что после свадьбы вы не откажете мне в нескольких маленьких прихотях и не станете жену держать в чёрном теле. Я тут узнала, где живёт очень хорошая модистка, пользующаяся успехом у дам высшего света. А ещё, разумеется, нужно будет купить подходящие нарядам украшения, но это всё после того, как меня покажут целителю. Лекарь в обители говорил, что лечение обойдётся в целых сто шессов. И мне придется целый год ездить в этом кресле.
Тут я от души пнула стоявшее неподалеку кресло и устремила угрожающий взгляд на собирающуюся открыть рот баронессу. Пусть только посмеет!
– Леди Анрисса… – заикаясь, выдавил мужчина, - не думаю, что наша свадьба состоится. Я пока не готов взять на себя ответственность за ваше будущее. К тому же траур…
– Вы отказываетесь от помолвки? – проблеяла маменька, переводя возмущенный взгляд с горе-жениха на меня.
– Д-да, отказываюсь! – уже более твёрдым голосом подтвердил господин Валси, окинув меня при этом возмущённым взглядом. Дескать, обмануть хотели в бедного и несчастного, но он не дался. – Это возмутительно! Вы собирались ввести меня в заблуждение! Это подло! Думаю, нам нужно пересмотреть договор.
Ага, подло ему! А покупать себе девчонку в жены не подло? Я хмыкнула, наблюдая, как неуклюже переваливаясь, господин Валси покинул дом. И только после этого обратила внимание на подобравшуюся ко мне на расстояние вытянутой руки баронессу. Она очень внимательно изучила мой маскарад, прежде чем открыть рот и устроить скандал.
– Как ты могла! Мерзавка! Ты поставила нас на грань разорения! Если Валси потребует вернуть деньги, у нас ничего нет! Я не хочу сейчас возвращаться обратно в поместье!
– Тогда вы дура, маменька. Ведь нам предоставили это жилье только до моего замужества. Чем раньше я выйду замуж, тем скорее вы отсюда съедете. И своё собственное слово не хорошо нарушать. Сами ещё в обители обещали, что не будете мне мешать искать способ избавиться от этой помолвки.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ЭТО СЛАДКОЕ СЛОВО МЕСТЬ....
– Ты немедленно пойдешь в свою комнату и не выйдешь оттуда до тех пор, пока господин Валси не согласится тебя простить. Я сейчас велю его вернуть. И подумай над тем, что будешь говорить в своё оправдание!
Баронесса зашипела не хуже какой-нибудь гадюки. Видимо, уже начала отходить от шока, и пыталась минимизировать последствия моего выступления.
– Маменька, вы не поняли, что я вам только что сказала? Вы живёте в этом доме только до моего замужества! А после вас попросят его освободить. Разве вы не желаете пожить в Теоне в своё удовольствие?
Но маменька ничего слышать не пожелала. Вскинув очи к потолку, она выдала тираду про неблагодарных детей, наделённых скудным умом, после чего кликнула охрану.