– а возьмите большевистский флот, господин Артемьев, – это вообще аристократическое заведение. «Вот перечень его командующих в годы Гражданской войны: Василий Михайлович Альтфатер (потомственный дворянин, контр-адмирал Императорского флота), Евгений Андреевич Беренс (потомственный дворянин, контр-адмирал Императорского флота), Александр Васильевич Немитц (анкетные данные точно такие же). Да что там командующие, Морской Генеральный штаб Русского ВМФ практически в полном составе перешёл на сторону советской власти, да так и остался руководить флотом всю Гражданскую войну.

Как ни странно, но на стороне красных оказались, и морская разведка вкупе с контрразведкой. А капитан 1-го ранга Модест Иванов, герой Порт-Артура, принимавший участие в обороне Порт-Артура в 1904 году, получивший в 1907 году из рук царя золотую саблю с надписью «За храбрость», возглавил Морское ведомство. Звание адмирала ему присвоили большевики с формулировкой «за преданность народу и революции»».

(«Дворяне Российской империи-костяк офицерского состава РККА или Об ещё одной либеральной лжи» topwar.ru)

Воспользовавшись секундной паузой в пространном монологе Игнатьева, Артемьев решил его слегка «подначить», дав понять, что он тоже профессионал и понимает, куда направлены потуги графа.

– Алексей Алексеевич, а позвольте-ка Вас спросить, откуда Вы всё это знаете, да ещё в таких подробностях, с именами, фамилиями, назначениями…Вы что, получаете эту информацию напрямую, из Москвы? – сделав удивлённое лицо, с улыбкой спросил Артемьев.

– то есть, как это, …напрямую из Москвы? – Обескураженно перевёл взгляд на vis-a-vis граф, – что Вы имеете в виду, Сергей Николаевич? Дерзить изволите, сударь? – глаза его сузились, в них появился стальной блеск, предвестник предстоящей бури.

– простите, бога ради, Алексей Алексеевич, некоем образом не хотел Вас обидеть. Да, наверное, неуместная шутка. …Я только хотел сказать, к чему, ещё раз простите, весь этот пафос в Вашем монологе? Меня, собственно говоря, агитировать не надо. Я и так весь Ваш, – рассмеялся, разряжая готовую вот-вот взорваться, атмосферу Артемьев, – Вы подтвердили, нет, неправильно выразился, …скорее, укрепили меня в моих размышлениях о судьбах страны. Раз народ пошёл за большевиками и выбрал их власть, значит на то – воля божья! И, как говорится, аминь! Я готов сотрудничать с Вами. Можете на меня полностью рассчитывать. Ей-богу, Ваше сиятельство, – и протянул Игнатьеву руку. – Давайте же, рассказывайте, чем я могу Вам помочь?

Генерал с чувством пожал руку товарища. Ещё раз пристально посмотрел на штабс-капитана и поведал ему следующее:

– в годы минувшей войны правительство, помимо моих основных функций, как военного атташе, возложило на меня ещё обязанность по закупке в странах Антанты для нужд русской армии военного снаряжения и вооружения. Но поскольку события тех лет принимали тенденцию непредсказуемого развития, то в верхах было принято решение, вопреки обычного порядка в таких случаях, открыть мне личный счёт и перевести на него деньги.

Артемьев со всё большим интересом и напряжением на лице слушал генерала.

… На мой счёт в «Банк де Франс» было переведено 225 миллионов золотом (сегодня эта сумма составила бы 2 миллиарда рублей!!!)

Артемьев не удержался и в изумлении воскликнул, -

– 225 миллионов, …золотом?!!! Невероятно! И что? Вы до сих пор можете ими свободно распоряжаться, граф?

– вот в том-то всё и дело, что да, Сергей Николаевич. Именно что могу полностью ими распоряжаться. И для себя я принял решение, … передать эти деньги России. Они принадлежат не мне, а стране, как бы это пафосно, как Вы изволили выразиться, не звучало.

Решение это далось мне трудно. Скрывать не буду. Вот Вы, Сергей Николаевич, с иронией меня спросили, откуда у меня такая точная информация о честных генералах и адмиралах, русских офицерах? Не из Москвы ли я её получаю?

– Ваше превосходительство, ещё раз прошу, да простите Вы дурака. Богом заклинаю, простите. Неудачная шутка, … признаю, – молитвенно сложив руки на груди, воскликнул Артемьев.

Игнатьев, между тем продолжал:

– …так вот, я очень внимательно отслеживал ситуацию в стране, следил за развитием событий. Нет-нет, не в том смысле, что ждал, чья сторона возьмёт верх. В победе большевиков я не сомневался. Я видел, как они «железной рукой» правят бал. Я понял ещё в 1918 году, что народ выбрал их, и они несомненно победят. Я искал выход на них, … на их полномочного представителя. Используя своё положение военного атташе, через свою агентуру я дал им понять, что готов с ними сотрудничать и передать все деньги, что были на моём счету. Попросил встречи с их эмиссаром.

Сергей Николаевич, ещё раз, голубчик, то что я Вам рассказываю, – это абсолютно секретно и только потому, что я Вам полностью доверяю и в Вашей порядочности не сомневаюсь.

Ну так вот, я получил известия из России, что со мной встретится, некто, Феликс Доманский. Встреча была назначена, а потом и состоялась в Швейцарии, точнее, в Лугано в октябре 1918 года. Доманский был никто иной, как комиссар ВЧК Феликс Дзержинский. Он прибыл в Лугано инкогнито. По легенде, официально для своих же в Москве, он отбыл за границу, якобы, на лечение и для встречи со своей семьёй. В сентябре 1918 года в Швейцарии открылась советская дипломатическая миссия. Первым секретарём её назначен некий Брайтман. Секретарём миссии он пристроил туда Софью Мушкат, супругу Дзержинского. Вот с этой легендой он туда и прибыл.