Философов одобрил необходимость поездки к Савинкову, полагая, что надо быть в Варшаве или до 23 декабря, или после 2 января 1924 г. (период праздников) хотя бы потому, что Савинков к этому времени будет иметь информацию о СССР, каковой он в данное время не располагает, а пичкается всякой «фомичевской дрянью». Очень был обижен, что Павловский и Мосбюро прислали Фомичеву 25 долларов; это, по его мнению в сущности есть развращение провинциального работника: «Неужели «Серж» не знает, что Б.В. очень нуждается».

Андрей Павлович сказал, что Павловский выехал из Парижа на четыре дня позже его и, когда он выезжал, такого кризиса не было, а была, напротив, надежда в скором времени достать большие деньги на работу, созвать конференцию и т. д. Павловский не мог знать, что ничего не вышло и у Бориса Викторовича нет даже 20 фр. на

обед. Сказал, что примут во внимание создавшееся положение и как-нибудь выйдут из него победителями. Намекнул на возможность оказания материальной поддержки Савинкову.

Выдачу Фомичеву 25 долларов Дмитрий Владимирович считал это подрывом его работы. Он почти ежедневно ходил к полковнику Бауэру клянчить денег на газету, а здесь их провинциальный работник получает от своей организации из Москвы 25 долларов. Естественный вывод, который может сделать Бауэр, так это то, что Центр, то есть Варшава, в лице Философова получает большую сумму. Результатом этого может быть прекращение снабжения от Бауэра. Далее он просил передать Фомичеву, чтобы тот не распространялся о получении денег.

Из разговора было ясно, что они страшно нуждаются в средствах, даже самых небольших, но Дмитрию Владимировичу сказать об этом прямо и попросить помощи от Московской организации было неудобно. Это он сделал, как было сказано выше, через Шевченко. Из-за отсутствия средств вовсе отошли от работы несколько членов союза.

Философов рассказал, что на бывших сторонников Пилсудского во втором отделе Генштаба гонение: Матушевский, Брадковский уволены, да так, что сами узнали об этом только в приказе. Теля-ковского еще держат, так как, с одной стороны его некем заменить, а с другой — он знает много компромата.

Провинциальные сторонники Пилсудского пока еще держатся прочно.

У Философова есть возможность, по предложению чехов, жить в Праге, получая субсидию в 2000 чешских крон, и заниматься научной работой.

На вопрос о связи с болгарским консулом, указанным им в прошлый приезд, Дмитрий Владимирович огорченно ответил, что это лицо выехало в Болгарию как раз перед коммунистическим восстанием, должен был вернуться, но до сих о нем нет сведений. Предположил, что в прошлый раз он блефовал, стараясь показать широту своих связей [163] .

Андрей Павлович еще дополнил, что в Турковщизне у коменданта 9-й роты оставили пакет с незаполненными бланками (удостоверения и железнодорожный билет) за № 776/к 23, для будущего приезда в Вильно [164] .

Таким образом, шестая командировка А.П. Федорова и Л.Н. Ше-шени в Польшу, по мнению руководства КРО ГПУ, привела к следующим результатам:

«1. Окончательно улажен вопрос с Экспозитурой № 1 о резиденте на Запфронте /якобы мы устанавливаем резидента по Штазапу/.

2. Решен окончательно вопрос о необходимости поддержания связи с поляками в случае войны Польши с Совроссией.

3. У Б.С., крайне интересующегося нашими делами, одни лишь огоньки, а денег покамест нет.

4. Финансовое положение в Варшаве савинковцев и их газеты «За Свободу» очень тяжелое. Польских субсидий едва-едва хватает для поддержания выпуска газеты. Ее редактор полк. Шевченко хочет ехать к нам в Россию.

5. Поляки гарантируют приезд и все удобства для наших людей, присылаемых в Зап. Европу. Переписка с поляками и савинковцами впредь будет вестись симпатическими чернилами» [165] .

21 января 1924 г. Федоров подготовил проект седьмой командировки за рубеж. Главной ее задачей являлось удержание связи с Экспозитурой № 1. Это было необходимо для облегчения предполагаемой парижской поездки. В связи с этим следовало выполнить минимум их заданий. В первую очередь «организовать» резидентуру на Западном фронте, «создать» адрес для непосредственной переписки в экстренных случаях Экспозитуры с резидентом, послать краткую сводку о сентябрьских маневрах, краткую обсервацию войск, приказ по войскам Западного фронта, газету «Красноармейская

Правда» и журнал «Война и Революция», часть книг из польского заказа, приказы по ГАУ.

Весь этот материал в пакете надлежало послать через курьера И.Т. Фомичеву как представителю Мосбюро в Вильно, а тот должен был передать его в Экспозитуру. Для Ивана Терентьевича и поляков посылаемый курьер не знал содержания пакета, был мало посвящен в работу как Мосбюро, так и «Л.Д.» и «НСЗРиС», но человек он был безусловно верным, соратник Шешени. В свою очередь от поляков через Ивана Терентьевича курьер должен был получить письменное задание и дальнейшие инструкции, деньги, чернила для переписки и пр. Мосбюро в лице Шешени и Павловского посылает Секунде организационный доклад и препроводительное письмо при материалах с перечислением номеров приказов, чтобы Фомичев не смог что-либо присвоить.