Наверху ждали все их спутники, кроме детей. Мишель тут же затискали женщины, она пятьдесят раз повторила, что с ней все хорошо, что волноваться не стоит. На уточняющие вопросы только ответила, что похититель похоже один, что Мерл и Рик с ним поговорят и потом все расскажут.

Этим и пришлось всем удовлетвориться, потому что из Дерила вытягивать информацию было равнозначно попытке разговорить Гризли. Сама же Мишель выяснила, что искать ее стали не сразу, потому что Диксоны задержались в кабинете, дегустируя спиртные напитки. Вернувшись в спальню и не застав ее, пошли искать на кухню и в ванную комнату, и только потом всполошились. С момента ее исчезновения прошел примерно час. Обнаружили ее так быстро, потому что Мерл явно знал, где можно спрятаться в доме, а ее похититель не рассчитывал, что среди них найдется человек, хорошо знающий самые тайные места усадьбы. Если б не Мерл, то искали бы ее очень долго и не факт, что нашли бы.

Лори, удостоверившись, что все в порядке, зевая, отправилась спать. Шейн, проводив ее долгим взглядом, вернулся в пультовую к камерам. Мегги и Гленн тоже тихо скрылись. Керол сидела рядом с Гризли, умиротворенно наблюдая, как тот абсолютно флегматично уписывает огромный кусок пирога. Хершелл и Дейл тихо переговаривались, сидя в углу кухни. Дерил молча осмотрел всех, потом повернулся и вышел. Само собой, никого не просветив о цели своего ухода.

Мишель посмотрела ему в след, вздохнула и ушла в ванную. Смыть с себя следы ласк Марти хотелось невероятно. После душа она, наконец-то, добралась до кровати.

Надо было дождаться братьев. Мишель подозревала, что Дерил уже себе много чего напридумывал насчет нее и Марти, и опасалась, что Мерл разговорит ее похитителя. Хотя ее вины в произошедшем не было никакой, наоборот, ее надо бы похвалить за проявленную смекалку, но что-то подсказывало, что братья будут не рады этой ее находчивости. Она была их женщиной, а то, что принадлежало им, трогать было нельзя.

При всем том, что сделал Марти, она все же не хотела бы, чтоб он умер. Она вообще не хотела бы, чтобы по ее вине кто-то пострадал. Если бы Марти украл, например, Гленна или любого другого из мужчин, Диксоны не проявляли бы ненужной жестокости, она была уверена. Но черт его дернул утащить именно Мишель. У Дерила уже ощутимо рвало крышу, это было заметно, Мерл владел собой лучше, но бесконечным терпением тоже похвастать не мог.

Так, погруженная в невеселые мысли, Мишель сама не заметила, как заснула. Ей снилась Италия, маленький курортный городок, она сидела на мопеде за спиной Жозе и, раскинув руки, смеялась и ловила губами теплый ветер. Ощущение безграничного, пронизанного солнцем, счастья. Ощущение моря, волны накатывали, омывали ее, успокаивали, гладили, нежили, проникая в самые потаенные уголки тела. Она лежала на берегу, принимая ласку воды, слушая накатывающий шепот. Внезапно волны стали окатывать ее сильнее, резче, шепот усилился. И тут Мишель поняла, что это ей не снится, что вместо волн она чувствует горячие оглаживающие движения рук на своем теле, шепот стал различим:

– Спит… Не елозь, блядь…

– Завали…

– Смотри, это че у нее на шее? Засос? Свежий?

– Похоже… Ты ее трахал сегодня?

– Да.

– И я тоже… Может наш?

– Да не разберешь теперь… Марти ни хера не раскололся… Твердит, что не тронул…

– Если пиздит… Убью нахуй… Смотри, синяки под глазами… Совсем худая стала… Ветром носит…

– Блядь… надо следить, чтоб ела нормально…

Шепот стих, руки настойчивы, ласковы, аккуратны. Руки везде: на талии, бедрах, нежно прогуливаются по груди, касаются шеи, губ, волос… Потом опять шепот:

– Красивая, блядь…

– Пиздец просто, братка… Аж крышу сносит… Смотрю и не верю, что наша… Чуть не проебали же…

– Надо следить лучше… Урок нам, мудакам…

Тут Мишель чем-то себя выдала, может, ресницы дрогнули. Руки стали еще настойчивей, ее уже раздевали, целовали, не переставая нежно оглаживать с двух сторон. Мишель открыла глаза. Мерл наклонился, легко провел пальцами по губам. Девушка облизнулась, и внезапно почувствовала металлический привкус. Она резко села на кровати, еще раз внимательно оглядела руку Мерла. Чистую. Только в одном месте темно бурый мазок. Кровь.

Девушка сбросила с себя ласкающие руки братьев, спрыгнула на пол, запахнула халат, уже заботливо расстегнутый ее мужчинами.

– Мерл, это что?

– Ты о чем, кукла?
– удивился он, - иди сюда.

– Я о крови у тебя на руках.

– Блядь.
– Он переглянулся с братом.

– Дебил, - скривился Дерил, - не мог нормально руки помыть.

– Мерл, ты же сказал, что вы просто поговорите! Ты же обещал!

– Да ты чего? Мы и правда только побазарили!

– Ты его бил?... Ты… убил его?
– почему-то шепотом спросила Мишель.

– Да не убил я его!
– сорвавшись, заорал Мерл, - можешь проверить, блядь, сидит твой любовничек под замком целый и практически невредимый!

– Он не мой любовничек!- тоже закричала Мишель.

– А чего ж ты так о нем переживаешь? Че он там делал с тобой такое, что ты теперь прям волнуешься?

– Да ничего не делал! Просто он живой человек! Нельзя так!

Мишель заплакала.

Дерил спрыгнул с кровати, обнял ее:

– Все, все… Хватит… Никто ничего не сделал ему… Так, поспрашивали немного…