– Завали, Мерл.
– Дерил не отличался разговорчивостью. И оригинальностью.

Мишель задохнулась от комка, подступившего к горлу. Значит, они хотели бросить ее в магазине, даже говорили об этом! Она сморгнула непрошенные слезы и вышла на улицу.

Постояла, пытаясь привести себя в чувство. Сделать она ничего не могла: так далеко от города, дороги назад не осилит, конечно же. Да и идти ей некуда. Надо засунуть гордость куда подальше и постараться быть максимально полезной. В конце концов, они ее защищали все это время. И, судя по последнему замечанию Мерла на ее счет, как сексуальный объект не воспринимали, слава Богу.

Мишель проверила работу туалета (деревянный сарайчик с дырой в земле), осмотрела душ (летний, вода дождевая). Недавно прошли дожди, и душ был в рабочем состоянии. Мишель вернулась в дом. Братья за столом уплетали приготовленную ею еду.

– Садись, конфетка, поешь. – Мерл, перекусив, стал заметно добрее.
– А то ветром унесет.

– Спасибо. Я в душ.

– Спинку потереть?

Мишель проигнорировала глумливый вопрос, молча взяла полотенце и сменную одежду и вышла.

Вода была ледяная. Мишель с огромным трудом отмыла кровь, въевшуюся в руки, замерзла просто до одури.

Когда она, с синими от холода губами вошла в дом, братья сидели так же за столом, мирно распивая бутылку чего-то алкогольного. Сигаретный дым клубами вился над ними. Мишель закашлялась.

– Эй, ты чего трясешься?- Дерил встал из-за стола и подошел к ней.

– Дддуш, - зубы выбивали дробь, - вода ххххолоддддная…

– Блядь, не хватало тебе заболеть, лечить тебя никто не будет, учти, - Дерил стащил с кровати покрывало из шкур и замотал ее по самые уши. Потом усадил в кресло и сунул в руки стакан с алкоголем.

– Мне нельзя,- вяло пыталась отказаться Мишель,- мне нет двадцати одного…

– Да плевать, - рассмеялся Мерл, - мир все равно в жопе… законов больше нет. Слушай, братух, - повернулся он к Дерилу, - точно! Законов больше нет, можно делать все, че захотим! Вот кайф…

– Можно подумать, тебя раньше законы сдерживали, - хмыкнул Дерил.

– Конечно, сдерживали! Даже три раза сдержали, блядь!

– Ты сидел в тюрьме?- не удержалась от вопроса Мишель, уже успев пригубить из стакана. Пойло оказалось крепким, по животу пошло тепло, она моментально согрелась и расслабилась.
– За что?

– Сидел, малая, - кивнул Мерл. – По разным причинам. Первый раз из армейки забрали, за то, что одному мудозвону сказал, что он мудозвон. И показал, что с мудозвонами делают. Потом - ни за что.

– Как это?
– не поняла Мишель.

– Это он хочет сказать, что копы - мудаки, - рассмеялся Дерил.

– Конечно, мудаки, - Мерл залпом допил бурбон, - без доказательств срок впаяли…

– Ну да, кило мета – это ж ни хрена не доказательство, - кивнул Дерил.

– Завали, Дерилина! Все бы было пучком, если ты мне помог в тот раз!

– Ага, пучком! – огрызнулся Дерил, - вместе бы и сели!

– Вот ты гандон!

– От гандона слышу!

Мишель тяжело вздохнула. Ей до ужаса надоели их бесконечные перепалки.

– Давайте выпьем еще!

– О, коза дело говорит, разливай, Дерилина,- моментально переключился Мерл.

Мишель уселась в кресле поудобнее и уже с удовольствием отхлебнула спиртного. Значит, наркотики… Братья не были похожи на наркоманов. Мишель вспомнила своего бывшего парня и незаметно поморщилась. Жозе тоже не был похож на наркомана… Хорошо, что мама с папой ничего не узнали…

В груди закололо. Что они там сейчас делают? Так же стоят у двери? Ходят по дому? А может, вырвались и идут теперь по улице, к которой она за прошедший месяц успела привыкнуть и даже полюбить…

Надо держаться. Не раскисать. Мишель отпила еще глоток.

– Слышь, кукла, - Мерл все-таки был совершенно неугомонным, - расскажи о себе. А то мы тут душу открываем тебе, такие вещи говорим, а ты все молчишь. Давай, поделись, нам тут еще хрен знает сколько сидеть.

Он пересел в соседнее кресло, Дерил развалился на топчане. Мишель вздохнула, переключаясь.

– Да что говорить- то? Училась, закончила школу, хотела в колледж поступать…

– Здесь? – Уточнил Дерил, - или во Франции?

– А ты не местная?- удивился Мерл, - то-то я думаю, че тебя не помню. Я обычно всех симпотных цыпочек в городе запоминаю…

– Блядь, педофил гребаный… Она во Франции жила.- Сказал Дерил.

– От педофила слышу! Тебе напомнить о последней твоей цыпочке? И че это педофил-то? Ей уже восемнадцать есть, значит все можно…

– Да, мы сюда переехали месяц назад, - поспешно сказала Мишель, поежившись от их слов, -папа… вышел на пенсию, хотел…- опять резануло сердце, на глаза навернулись слезы, Мишель торопливо сделала глоток.