Непищевые удовольствия, перебивающие жажду крови, стоят дорого.

— Как себя чувствуешь? — спросил он. — Голова не кружится?

— Только от тебя, — прошептала Триша и, вновь обняв его, потянулась за поцелуем, но Лютер отстранился.

— Давай без лишних нежностей.

Высвободившись, он прошел в комнату, вынул из сумки кредитку и отдал ее женщине.

— Купи себе что-нибудь. Пин-код три единицы.

Триша цепко выхватила карточку, и поджатые губы сложились в улыбку.

— Учти, я люблю ювелирку, — сообщила она.

— Побалуй себя, детка, — кивнул Лютер. — Позвони, как будут новости по дому. И прикрой чем-нибудь следы… нашей страсти.

Триша упорхнула, а Лютер отправился в душ смывать ее приторный запах.

Все очень плохо. Он сорвался, и, значит, в ближайшее время голод будет сильней чем обычно, а кровь из жестянок покажется тухлым пойлом.

На первом же сеансе видеосвязи Джессика все поймет. Несмотря на влюбленность, она не захочет терять работу — платят в бюро прекрасно.

И самое отвратительное — его сердце снова не бьется. Сопутствующие функции организма, которым он неожиданно сильно обрадовался, исчезли. Лютер чувствовал себя ребенком, которому подарили классную игрушку и тут же отобрали, даже не дав поиграть.

Но есть и плюсы: он выпил живой и горячей крови и сейчас силен как никогда, а солнце, плеснувшее в Танорок светом, снова укрыли тучи. А вдруг, неспроста?

Вытершись полотенцем, Лютер вышел из ванной и взял трубку стационарного телефона:

— Соедините меня с местным полицейским участком… Нет, мне нужен не шеф, а второй. — Когда в трубке прозвучал ломкий голос рыжего копа, Лютер сказал: — Вот тебе еще одно задание: посмотри статистику по погоде в Танороке. Меня интересует, не было ли резкого ухудшения. И если было, то когда.

Только предположение. Он заметил кучу бассейнов в частных дворах при том, что над городом постоянно тучи.

Сам Лютер погоду менять не умел. Но в залитом кровью прошлом, которое осталось в доме с грушевым садом, один из вампиров делал такое с легкостью.

Одевшись, Лютер нацепил солнечные очки, провел пальцами по еще влажным волосам и глянул в зеркало. Его волновала предстоящая встреча с Рокси. Разумнее было бы сперва понять, что вообще происходит в Танороке, но Лютер привык быть честным с самим собой: он попробует поцеловать ее снова.

Когда он припарковался возле дома Рокси, она была на участке. В огромных наушниках и солнечных очках как у стрекозы, в преступно коротких шортах и белом топике она медленно ходила с газонокосилкой, ровняющей пышную луговую траву.

Упрямое солнце вырвалось из-за туч, брызнуло светом, и кожа девушки словно замерцала золотом. Рокси заметила его машину, выключила газонокосилку и помахала рукой.

С отвращением глянув на солнце, Лютер достал из бардачка кепку и, надев ее, вышел из машины. Рокси ждала его у калитки, и каждый шаг к его принцессе колол как тысяча ножей. Но оно того стоило — ведь солнце срывает все завесы. Ее глаза переливались как драгоценные камни, а когда Лютер снял с нее очки, зрачки вытянулись в узкие вертикальные щелки.

— Кто ты такая, Рокси Медоу? — спросил он.

Рокси схватила воздух ртом, и сердце, пропустив удар, поскакало галопом, а Лютер увлек ее в дом и закрыл за собой дверь.

— Бабушки нет, — утвердительно произнес он, приподняв голову, как будто мог просканировать второй этаж с помощью своих солнечных очков.

Он провел ее в гостиную и усадил у окна, а сам сел напротив, спрятавшись в тени.

— Говори, — потребовал он.

— Что говорить? — сердито переспросила Рокси, пытаясь выглядеть уверенно, но ей казалось, что Лютер и правда видит ее насквозь через темные очки, которые зачем-то напялил. — Что именно ты хочешь обо мне узнать? Краткую биографию тебе моя бабуля за ужином выложила.

Он потер подбородок, задумавшись, и Рокси слегка перевела дух. Он не мог догадаться! Никто из ее друзей, знакомых и коллег ничего не понял. Как бы Лютер раскрыл ее тайну за какие-то сутки? Однако следующий вопрос прозвучал еще более внезапно: