Прежде, чем открыть дверь, я заталкиваю свои грязные вещи в мусорную корзину и выхожу в коридор. Мои шаги заглушает ковер и на секунду, я останавливаюсь, наблюдая за Максом со стороны.

Он успел принять душ и побриться. Его волнистые длинные волосы по цвету напоминают молочный шоколад, а не каштан. На нём простая клетчатая рубашка и черные широкие брюки.

Он такой красивый, что у меня перехватывает дыхание. Выглядит точно таким же, каким я впервые увидела его. Ему было тринадцать и родители вывели его в свет.

Почему я об этом помню?

Делаю пару вдохов и выдохов.

Макс поворачивается ко мне, будто почувствовав мое присутствие.

Несколько секунд мы смотрим друг на друга. Его выразительные, бирюзовые глаза темнеют. Он так напряженно, так внимательно изучает моё лицо, что мне становится неуютно в своем собственном теле. Я прохожу на кухню и Макс следует за мной.

– У нас полно еды, - говорит он, - В основном консервы и вино.

– Неплохой выбор, - в замешательстве, я открываю шкафчики и читаю этикетки, - «Рагу из форели и овощей», - морщу нос, - Это вкусно? – я оборачиваюсь к нему и тут же испытываю неловкость.

Макс стоит чересчур близко ко мне, легкий запах одеколона и сигарет окутывает меня и кожу начинает покалывать.

– Да, - помедлив отвечает он, на его лице вспыхивает странное чувство, но Макс быстро стирает непонятное мне выражение из своих глаз, - Давай попробуем его.

Форель имеет резкий запах свежих огурцов и я не уверена, что мне нравится вкус, но во рту помимо воли скапливается слюна. Макс сидит напротив и внимательно наблюдает за тем, как я ем. Он хмурится, когда я отодвигаю от себя тарелку, не съев даже половины.

– Тебе нужно больше есть, - говорит Макс, - Ты слишком худенькая, - это напоминает мне о других словах. О другом парне.

Колючий холод пробегает по позвоночнику, пересчитывая все нервные окончания.

– Как ты думаешь, где мы? – вместо ответа я с хрустом разламываю крекер и засовываю кусочек в рот.

– Эпицентр взрыва недалеко отсюда, можно предположить, что мой прадед использовал его, как убежище… - он задумчиво смотрит на перстень, и мне кажется, что Макс сам в это не верит.

– От чего?

– Не знаю.

– Здесь что-то происходило… - я не сразу понимаю, что озвучиваю свои мысли вслух. Он переводит на меня взгляд своих удивительных глаз и я не решаюсь продолжить.

– Что ты имеешь в виду?

Я сглатываю.

– Та гравировка на твоём перстне, помнишь? – Макс серьезно кивает, - В 2022 году произошло «Изменение», - помедлив, начинаю я,- Разве тебя не настораживает, быстрая смена погоды, зараженные животные… - перечисляю я, разглядывая красную жидкость в своем бокале, - Что если всё, что случилось в прошлом не просто случайность?- прямо спрашиваю я.

Темная бровь Макса удивленно ползет вверх.

– Звучит не очень убедительно, – он не выглядит рассерженным, скорее задумчивым, - Думаешь мой прадед в этом замешан?

– Может быть, проще спросить у основателей? – я тянусь за новой порцией крекеров, - Твоих родственников, например.

– Не получится, - Макс проводит ладонью по своим густым волосам, - Тата давно отошла от дел, как и многие перворожденные.

– Тата?

– Агата, жена моего прадеда, - терпеливо поясняет он, - Она нарушила одну из главных заповедей перворожденных - не последовала за своим мужем, когда тот решил лечь в криокапсулу и осталась со мной. Отец был в ярости, ведь это бросало тень на нашу репутацию, но тата была непреклонна.

– А твоя мама? Она не сможет нам помочь?

Макс никогда о ней не упоминал. Ни в одном из своих интервью. Ни в одном разговоре со мной.

– Мы с ней редко общаемся, - он рассеянно смотрит куда-то сквозь меня,- Я не могу вернуть ей то, что она хочет, - его взгляд становится неспокойным и я не рискую задать вертящейся на языке вопрос:

Что именно он не мог ей вернуть?

– Кроме связи Призрака с моим отцом у нас ничего нет.

У нас.

Я натягиваю на руки рукава кофты, спрятав дрожащие кисти под широкой вязаной тканью. Чувство необъяснимой тревоги не покидает меня.

– И что ты предлагаешь?

Макс достает из пачки сигарету:

– Можно?

– Валяй, - я пожимаю плечами.

Щёлкает зажигалка и в воздухе плывёт терпкий табачный дым. Несколько минут проходят в полной тишине. Мой живот сжимается от дурного предчувствия. Ладони покрываются потом.

– Мы свяжемся с Сопротивлением, - наконец, говорит Макс и кладет на стол разбитый смартфон.