Бет, закусив губу, отрицательно машет головой.

– А так? – пальцы скользят по клитору, размазывая влагу, потихоньку проникая внутрь.

– Нет,- прерывисто дышит Бет, старясь игнорировать сигналы тела.

– Странно… А так?- грубый рывок, трусики трещат и пропадают из виду. Щетина на щеках царапает нежную кожу бедер, горячий язык уверенно и аккуратно скользит по половым губам, забираясь внутрь.

– Аххх…- Бет выгибается, практически встает на мостик. Она и не знала, что возможно делать … так, как он сейчас делает. Она не знала, что можно чувствовать то, что она сейчас чувствует. Ноги отнимаются, низ живота просто огнем горит, понимание, что она сейчас просто умрет от нахлынувших ощущений, оглушает.

– Не понял, - он отрывается от нее, - не нравится все-таки? Ну ладно… Он поднимает голову и делает неопределенное движение, будто хочет встать, и тут же застывает, когда она удерживает его на месте, вцепляясь в плечи дрожащими пальцами.

– Нравится, значит… - на лице довольная усмешка, но он не торопится продолжать, просто не уходит.- Нравится? Ну?

– Да, да, да…- стонет Бет, - продолжай, умоляю тебя, продолжай… -И чтоб я больше не слышал, что тебе не нравится, как я тебя трахаю, поняла?- все еще не торопится продолжить Мерл.

– Да… - тягучий стон. Бет больше не в силах разговаривать. Только не сейчас, когда ей так хочется, чтоб он не прекращал эту сладкую невероятную пытку.

Мерл опять приникает к ее клитору, посасывая его, вылизывая, толкается пальцами внутрь, наблюдает, как девушка извивается, стонет все чаще и, наконец, задрожав и выгнувшись, обессиленно затем падает на спину.

Он ложится рядом с ней на диван и смотрит на покрасневшие щеки, на закушенную губу.

– Говорю же, что ты горячая штучка, цыпленок. И кто бы мог подумать? – он крутит головой в шутливом удивлении,- тебя только тронь, уже горишь.

Бет постепенно успокаивается. Возвращаются стыд и неловкость. Она твердо знает: то, что она сейчас делала, неправильно. Так не должно быть, так нельзя себя вести. Но поделать с собой ничего не может - слишком сладко с ним, слишком горячо, соблазн просто непреодолим. Он словно змей-искуситель - устоять невозможно. И осознание того, что теперь она в его власти, что, испытав такое, она будет хотеть повторения снова и снова, невероятно пугает.

Мерл стягивает с себя джинсы, снимает с нее лифчик, кладет руку ей на грудь.

– Порадуй папочку, цыпленок, - говорит он, ложась на спину.

Бет смотрит его член, он кажется ей просто огромным, непонятно, как он умещался в ней?

– Ну? – Мерл приподнимается на локте, смотрит на нее, - чего испугалась?

– Я… я никогда…- заикается Бет.

– Конечно никогда, все бывает в первый раз…- Мерл опять откидывается на спину. – Я жду.

Бет облизывает губы: падать, так падать. До дна.

Наклоняется и аккуратно берет его в рот.

– Вот так…- Мерл кладет руку ей на голову, помогает поймать ритм, - хорошая девочка… Правильно…все правильно… Бет делает все так, как ему нравится и замечает, что ей тоже начинает нравиться: она испытывает удовольствие от ощущения своей власти над ним, от того, что она одним движением языка может вогнать его в дрожь, заставить стонать и несдержанно материться.

Она уже задумывается, что делать, когда он кончит (глотать? выплевывать?), когда он, резко отодвинув ее от себя, переворачивает на живот и входит сзади. От неожиданности и боли проникновения Бет взвизгивает, прогибается, подается назад. Мерл левой рукой прихватывает ее за волосы, тянет к своей груди, правой подхватывает под живот и грубо, резко, толчками насаживает на себя. Бет ловит его ритм, начинает сама двигаться, готовая принять любое его желание. Все, что угодно, что приведет к желаемому финалу. Но к тому, что происходит дальше, она явно не готова. Внезапно Мерл, по-прежнему поддерживая ее поперек живота правой покалеченной рукой, отпускает волосы и прихватывает левой рукой ее горло. Не больно, но крепко, немного перекрывая доступ воздуха. Бет застывает, не в силах шевелиться и ощущая, как он все яростнее вбивается в нее. Левая рука неумолимо, плавно сжимается на шее, еще больше лишая воздуха, движения становятся все грубее, все жесче. Бет задыхаясь, и чувствуя подступивший страх, царапает ногтями сжавшую ее горло руку, пытаясь оторвать от себя, безуспешно.

В глазах темнеет от недостатка кислорода, кожа горит от грубых, бесцеремонных ласк, и тут из живота вверх поднимается невероятная горячая волна, выплескиваясь бешеным, сумасшедшим по силе оргазмом. Извиваясь, погруженная с собственные ощущения, Бет все же краем сознания чувствует, что Мерл тоже содрогается, кончая в нее.

Он выпускает ее горло, и Бет, кашляя, падает на диван. Он опускается сверху, аккуратно придавливая ее и прижимая к себе.

– Что… - Бет все еще не может нормально вздохнуть,- что это … было?

– А это, девочка, чтоб в следующий раз сто раз подумала, прежде чем сказать, что тебе не нравится, как я тебя трахаю, - отдышавшись, посмеивается Мерл.

Бет не в силах больше разговаривать, она закрывает глаза и проваливается в сон.

5.

– Бл*дь! Бл*дь, бл*дь, бл*дь… БЛ*ДЬ!!!!!!!! Мерл, с*ка!!!!!!

Бет подскакивает на месте, вырванная из сна диким воплем. Рядом так же подпрыгивает Мерл, моментально нацелив в сторону внезапного звука пистолет.

На пороге гостиной стоит Дерил. Очень злой Дерил. Настолько злой, что Бет испуганно пискнув, прячется за спину Мерла. Тот же в свою очередь, отбросив пистолет, лениво валится обратно на диван.