– Леди Селена, - вытащила из задумчивости меня Берта.
– Вам что-нибудь еще нужно?

– Ой, да, принеси, пожалуйста, мне в беседку перекусить что-нибудь, одеяло, простой воды и сока, и платье к ужину, позатейливей. А я пойду обратно в брюки пока переоденусь. И так же перед ужином из беседки меня вытащи. А то зачитаюсь и пропущу, - служанка озарилась такой добродушной улыбкой, что я даже растерялась.
– Что случилось?

– Да, тут, - замялась она.

– Ну говори уже, не тяни кота за хвост.

– Ваш брат присылал двух горничных. Пока Вы в саду были Лорд их справадил обратно, они так кричали, так разорялись, что «их госпоже никто кроме них угодить не сможет, что она капризная, никто не выдержит». А Вы - замечательная. Дуры они, - выпалила она и прикрыла рот ладошкой.

– Язык твой - враг твой, - поинтересовалась я, а она кивнула и даже уронила слезинку.
– Забудь, но впредь будь сдержанней, если не со мной, то с остальными точно. Хороших и добрых на этом свете не так много, большинство используют все, что ты сказала против тебя. Поняла?
– я дождалась очередного кивка.
– А на счет девиц, ты права. Дуры. Но это уже не наши с тобой проблемы. Все, беги. Сначала на кухню, потом в беседку, потом за платьем.

Девушка в очередной раз мотнула головой и испарилась. Я же медленно двинулась в сторону своих покоев и размышляла. Пока мне нравиться этот мир, меня кормят, поят, видимо, даже защищают, особо не напрягают, а то, что в роли то ли доктора, то ли лекарства использовали, пережить можно. Бывает цена за комфорт и повыше. В кухню допустят. Что мне еще надо? Дома я бы выла от тоски по маме, и вкалывала бы целыми днями на работе. А здесь есть магия и очень даже симпатичный мужчина. Когда я последний раз на свидания ходила, про интим вообще молчу? Еще бы разобраться с «дарами», чтобы меня не убили, как врага народа.

– Как же ты долго ходишь!
– этими словами Кэлахэн встретил меня в спальне.

– Прости, я не настолько худая, чтобы ходить сквозь стены, как ты.

– Я не худой! У меня отличное телосложение!
– вызверился призрак.

– Ага, только немного прозрачный, - подколола его я, легко скидывая платье, дух покраснел и отвернулся.

– Лена, ну как же так, я все же мужчина!

– Ой, ладно тебе, Кэл, что ты там еще не разглядел?
– удивилась я, мне и в голову не приходила стесняться привидения.

– Я особо ничего и не разглядывал, это неприлично.

– Брось, ты же мой лучший друг, - мне оставалось только застегнуть кучу пуговичек на блузе.

– Правда?
– восхитился Кэл.

– Ну конечно, кто кроме тебя? Никто. Только ты достоин этого звания. А потому, друг мой, пойдем осваивать воду, - я, как и утром, устремилась к стене с тайным входом.

– Вот привыкнешь «путями» ходить и коридоры замка так и не выучишь, - позлорадствовал мой прозрачный дружок.

– Ну и что? У меня всегда есть ты и Берта, не потеряюсь, - показала я ему язык.

Спустя несколько минут ходьбы в полумраке я оказалась под лучами местного солнца и вприпрыжку поскакала в беседку.

Там уже стоял поднос с вяленым мясом, фруктами, нарезанным хлебом, двумя кувшинами, чашкой и пиалой. Забросив в рот дольку апвельсан, так тут называли мандарин, я налила в чашку воды, расстелила одеяло на траве за беседкой и уселась на него, поставив воду перед собой.

Земля была самым устойчивым магическим даром, потом числилась вода, воздух и на последнем месте был огонь, как самый непредсказуемый. Так что в принципе, последовательность у меня прослеживалась правильная. Самая безопасная для начинающего мага без наставника. И следующий час я рассказывала воде свою жизнь, местами вслух, местами мысленно, и упрашивала стихию смыть с меня неуверенность в собственных силах и тоску, а потом замолчала, поняв, что это бесполезно, такая метода для воды не подходит. Тогда я просто закрыла глаза и представила себе море, что бушует в грозу, реку, что проносится вдоль берегов, озеро, которое боится зарасти тиной и ряской, ключ, что изо всех сил тянется к поверхности. И в конце пиалу, из которой вырастает струя и обращается в ленту мебиуса. А потом я открыла глаза и обнаружила себя, сидящую у беседки, вокруг которой тек ручей, а над пиалой крутилась водная «восьмерка».

– Домагичилась, - произнес Кэл.
– Я начинаю тебя бояться.

– Я сама себя боюсь, - выдохнула я, но потянула руку к воде, что висела в воздухе. Она ни куда от меня не ускользала, просто переливалась под солнечными лучами и это было удивительно, волшебно. Но когда мои руки медленно подтолкнули ее в тарелку, а я мысленно попросила ее вернуться на положенное место, то водичка струей ринулась вниз и, окатив меня брызгами, как кошка свернулась клубочком и заполнила всю глубину тары до краев.

– Мне кажется или ее стало больше? И что будешь делать с ручьем?

– Тебе не кажется. И я не знаю. Может так оставить?
– почему-то мне показалось, что вернуть воду в землю у меня уже не выйдет.
– Или спрятать его как-нибудь, сюда же мало кто ходит?
– Кэл покачал головой, а я подошла к родничку, опустила в него руку и аж поежилась, настолько ледяная была в нем вода.

Как я и думала, ручеек категорически отказывался скрываться под землю, слишком этому проявлению стихи понравилось течь под солнышком меж трав и цветов, но на просьбу сдвинуться от беседки к дереву, он отреагировал положительно, и скоро голубоватая змейка скрылась в траве, что я вырастила перед обедом.