В итоге всё тепло из чума всё-таки выпустили, а очаг такое пространство обогреть не мог. Пришлось лечь прямо у него, забравшись под немногие оставшиеся шкуры. Кара юркнула к дальней стене, на своё место, и свернулась клубочком, спасаясь от холода. Было немного не по себе находиться в одном помещении с малознакомой женщиной, которая только и мечтает о том, как бы половчее тебя убить и сбежать. Что-то мне подсказывало, что Баздук либо выгонял её на улицу на ночь, либо связывал, но я считал излишней жестокостью и то, и другое.

Так что сон всё не шёл. Один бок припекало от очага, другой замерзал, в мыслях всё вертелись фантазии о том, как Кара подкрадывается ко мне с кинжалом. На новом месте всегда засыпать трудновато.

— Вождь… — раздался тихий голос. — Ундзог…

— Чего? — рыкнул я.

— Холодно… Позвольте… — смущённо попросила Кара.

— Ложись к очагу. С другой стороны, — приказал я.

Я внимательно проследил за тем, как она поднялась и переместилась к тлеющему очагу, дающему крохи тепла. Может, хотя бы к утру чум прогреется, но я бы на это сильно не рассчитывал.

— Вы не такой, как он, — тихо произнесла Кара.

— Ага, я хуже, — буркнул я.

По крайней мере, я, в отличие от старого вождя, понимал, что делаю. А осознанные злодеяния всегда воспринимаются как что-то более плохое. Бытие орка плохо вяжется с человеческой моралью, которая понемногу слетала с меня, как шелуха, ненужная и даже вредная. Совесть меня нисколько не мучила, хотя я порой прокручивал в голове те ситуации, с гномами, с вождём, но всякий раз я только убеждался в том, что сделал всё правильно. У меня просто не было другого выхода.

Уснуть так и не получалось, и я всё прокручивал в голове события предыдущего дня. Было интересно, что это за багровая пелена, появляющаяся перед глазами в те моменты, когда внутри бушует ярость, и чем это может быть для меня чревато. Раньше я за собой такого не замечал, а моей обычной реакцией на стресс были потеющие ладони и бешеное сердцебиение.

У орочьего тела, очевидно, биохимия совсем другая. Теперь же, в теле Ундзога, первой реакцией был гнев и желание ударить. Я эти реакции, конечно, сдерживал, но рано или поздно они всё-таки возьмут надо мной верх. Тело и сознание всё-таки влияют друг на друга, и одно неотделимо от другого, а значит, моё сознание неизбежно будет меняться под влиянием орочьего организма. И как бы я ни старался этот момент оттянуть, он, скорее всего, уже наступил.

— Я ему один раз чуть горло не перегрызла, — сказал вдруг Кара. — В первую ночь.

— Помолчи, — буркнул я.

Слушать её внезапные откровения не было ни малейшего желания.

— Он меня даже боялся потом, — добавила она. — Сказал, всё равно я уродина.

— Сейчас на улицу спать пойдёшь, — пригрозил я.

По-хорошему, от этой девки надо было бы избавиться. Желательно с выгодой для себя. Ну или дать вольную, в конце концов, хотя вождю по статусу не положено самому варить себе жратву и убираться в чуме.

— Из Чёрного Утёса ты, говоришь? — спросил я.

— Да, вождь, — вздохнула она.

— И где сейчас твоё племя? — спросил я.

— Так… — осеклась она. — Не осталось никого… Вы же… Всех…

Да уж, неловко получилось. Не думал, что орки истребляют друг друга, это же максимально глупая стратегия. Гораздо лучше объединяться, чтобы навалять врагам, которых было предостаточно. В прошлом, по рассказам Дургуза, так и поступали, когда какой-нибудь сильный вождь объединял всех орков под своим знаменем и шёл войной на эльфов, гномов и людей.

— То есть, тебе даже идти некуда? — спросил я.

— Нет, вождь, — вздохнула Кара.

Я помолчал какое-то время, собираясь с мыслями.

— Ну и что ты вообще умеешь? — спросил я.

— Убирать… Готовить… Постель греть… — тихо начала перечислять она.

— Чего? Греть? — хмыкнул я.

— Баздук терпеть не мог на холодное ложиться, — пояснила она. — Я ложилась, грела, а потом он меня на улицу выгонял. Чтобы ночью не убила.

— Полезного, значит, ничего не умеешь, — произнёс я.

Кара вдруг подскочила со своей постели и рухнула на колени, упираясь лбом в шкуры на полу.

— Вождь, только не убивайте! — взмолилась она. — Я всё буду делать, только не убивайте! Я буду полезная! Всё, что скажете!

Я приподнялся на шкурах и покосился на распластавшуюся в позе подчинения Кару.

— Спи ложись, дура, — буркнул я. — Не буду я тебя убивать. Если первая не начнёшь.

— Вы же Баздуку голову… Хладнокровно… — всхлипнула она. — Прямо как человек!

Занятно. Это что получается, тут люди за каких-то монстров считаются? Ну хотя ничего удивительного, человек, как существо без клыков и когтей, не успел получить от эволюции механизм сдерживания насилия даже внутри своего вида, а уж по отношению к оркам, наверное, и подавно. А у орков, скорее всего, подобный механизм всё же имеется, иначе Баздук меня давным-давно бы убил, да и вообще с таким количеством ритуальных поединков орки бы друг друга просто перебили в борьбе за власть.